Санёк не поняла, что обращаются к ней.
— Александра Фетисовна!
— Ах, это я? — испугалась Санёк.
— Кто же еще? Александры у нас есть, а вот чтоб Фетисовна... — Секретарь улыбнулась. — Я встану, — сказала Санёк. — Я завтра карточку принесу... К работе привыкала.
Секретарь подала ей руку.
— Алевтина. О тебе я слышала — молодец. Так и надо их, лентяев. Только вот чего людей сторонишься?
— Я не сторонюсь, — сказала Санёк, опуская голову. — Не пригляделась еще.
— В выходной у нас выезд в Москву. Передовиков везем. Я тебя записываю.
— Какой же я передовик?
— Начинающий, но, думаю, станешь самой Ломовой ровня.
Автобус по зеленой волне светофоров прокатил мимо Курского вокзала, мимо высотного здания Министерства сельского хозяйства, мимо больницы Склифосовского и вдруг свернул в узкий переулок. Еще раз свернул и остановился.
— Приехали, — сказала Алевтина — Просыпайтесь, просыпайтесь! Начинаем столичную жизнь.
Поездка была рассчитана на весь день, и многие спали, чтоб поберечь силы. Санёк тоже вздремнула.
— Куда это ты нас завезла, Алевтина? — спрашивали прядильщицы, поглядывая на деревянный, похожий на терем дом.
— К художнику в гости.
— О-о! — Толстая Нюрка скривила физиономию.
— Успеешь, набегаешься по магазинам, — сказали ей женщины и окружили секретаря. — Спасибо тебе, Алевтина. В хорошие нас возишь места.
— Еще не видели, а хвалите! — возмутилась Нюрка.
— Хвалим, потому что знаем: Алевтина если уж куда привезет, так на всю жизнь запомнишь.
Санёк же исподтишка поглядывала на знаменитую Ломову. Уж очень тихая. Себя не показывает. А глазами с ней встретишься — улыбнется.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Оренбургский пуховый платок...
XII Всемирный фестиваль молодежи и студентов
Театр и песня