На стене мазанки я увидел бурые подпалины. Оказывается, два дня назад Сашка едва не сожгла дежурку, где хранилось имущество и лабораторный инвентарь. Сашка поставила на керогаз чайник и занялась поливкой тополей. Про чайник она вспомнила лишь тогда, когда из мазанки повалил дым. Хорошо, у шлюза оказались рабочие. Они оттащили Сашку, которая хотела плеснуть на керосин ведро воды, и бросили на огонь брезент.

- Что мазанке сделалось? - сказала Сашка. - Добуду известки и побелю стенку. Чтобы главная не придиралась... Нравится ей человека истреблять... Ну ладно, пойду мальков формалинить, а то опять скрипеть будет. Велела к приезду сделать.

Несмотря на вздохи и унылость в голосе, глаза Сашки сверкали, а челка на лбу упрямо встряхивалась при каждом движении. Проводив Сашку глазами, я подумал, что костюм ей все-таки нужно носить размера на два побольше.

Я дождался главного рыбовода, и вопреки мнению Сашки та охотно согласилась взять меня на «Мартышку».

- Послезавтра поедем... Баркас у нас ходкий, за два дня обернемся. Борис, сходи на насосную. Скажи, чтобы подкачку прибавили.

Чубатый напарник Сашки ушел к насосной, а меня главный рыбовод пригласила на усадьбу, в лабораторию.

- Поглядите, как мы анализ зоопланктона делаем, - сказала Клавдия Николаевна, аккуратно складывая в сумку стеклянные банки и пробирки.

Мы пошли по тропинке к главной усадьбе. Метров через двести нас остановил истошный крик:

- Спасите! Спа-си-те!

На мгновение мы остолбенели, потом главный рыбовод сказала упавшим голосом:

- Клочкина! Пропади она пропадом...

А меня ноги понесли, как лося, вспугнутого охотником.

Когда я выскочил на бровку канала, то увидел метрах в десяти от берега перевернутую бударку. Возле нее то появлялась, то исчезала голова Сашки. Девушка пронзительно кричала и бестолково била по воде руками, вздымая тучу брызг.

«Она же не умеет плавать!» - обдало меня. Я на бегу рванул шнуровку тяжелых ботинок. Под ногами стало колко, и весенняя, не прогревшаяся еще вода резанула тело.

Я успел схватить Сашку за волосы и вытащить на берег. Через несколько минут она открыла глаза и бессмысленно поглядела на меня. Потом щеки Сашки стали розоветь, и она села, подобрав под себя ноги.

- Живая, - сказала главный рыбовод и с усилием провела рукой по пухлой шее. Словно с нее только что сняли удавку. - В ножки теперь нам с тобой Виктору Петровичу надо поклониться. Тебя от смерти спас, а меня от тюрьмы...

- От какой тюрьмы? - удивленно вскинула голову Сашка.

- От обыкновенной, с решетками, - разъяснила рыбовод. В горле ее что-то булькало. - Я за технику безопасности отвечаю... Годика два по твоей милости бы огребла... Чего тебя на бударку понесло? Ведь она же, как решето, дырявая. На дрова только и годится.

- Воду отлить хотела, - сказала Сашка. - Разве я знала, что она дырявая? Думаете, я нарочно?

- По глупости - так еще хуже, - беспощадно изрекла главный рыбовод, оглядывая с ног до головы мокрую Сашку, у которой на испуганном лице темнели растерянные глазищи. - Иди в дежурку, обсушись. Завтра в контору явись - на приказе распишешься.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.