Я не обернулся. До всех тонкостей я знал голос Михал Михалыча Ковригина. Издевательство исчезло, грусть и даже уважение к Нат прозвучали в его словах.
Все так же грустно он попробовал улыбнуться:
- Не обижайтесь, девушка. Теперь и вправду пора уступить Саше левый штурвал. Семейному человеку командирская надбавка к зарплате не помешает.
И, не давая Нат опомниться, он вытащил из кармана ключ.
- Возьмите. У меня чище, чем у заслуженного неряхи Белоусова. Отдыхайте. Завтра попируем. Нам пора, Сашок!
У Нат, как тогда в Ташкенте, блеснуло под ресницами, она взяла ключ и, смешно подскочив на носках, чмокнула Ковригина в щеку...
Саша громко всхлипнул и вытер тыльной стороной ладони глаза:
- Вот он и уступил левый штурвал. И попировали... Что я скажу ей теперь?
Белоусов подошел к двери и отдернул полог. В юрту проскользнули первые, еще сероватые лучи рассвета. Медленно потухавшие в дымовом отверстии звезды упорно напоминали о прошедшей ночи.
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.
К 50-летию со дня смерти Генрика Ибсена