- Обожди!
И пошел навстречу Коте Бородаю, помахивая зажатой в потной руке газеткой.
- Привет, привет! - сказал ему Котя без улыбки. Цепкие рыжие глаза его быстро обшарили лицо Сергея, тенниску, старые джинсы. - Приветик...
- Жарко, - сказал Сергей, поправляя очки. - Земля белорусская, жара африканская...
- Так, может, пивка? - предложил Котя, кивнув в сторону дороги, по которой можно было при желании выйти к пивной. - Хорошо бы с воболкой...
Сергей нетерпеливо переступил.
- Не могу, Котя... Занят...
- Вижу, - усмехнулся Котя, посмотрев в сторону Марии. - Между прочим, ты это зря... Не тем занят.
- Ты что, очумел? - Сергей скрутил газетку в жгут. - На кой мне твои советы?
- Тебе завод комнату дал как комсоргу, ударнику комтруда, дважды шесть - двенадцать, - с горечью сказал Котя, - а ты на глазах у всего народа баб к себе водишь, дважды шесть - двенадцать.
- Слушай, ругайся, как все нормальные люди, - попросил Сергей. - Что ты зарядил: «Дважды шесть - двенадцать»? Если вкладываешь в это матерное содержание, то условная форма все равно не имеет смысла...
- Так вот, - упрямо сказал Котя, мотнув головой с рыжей челкой, - считай, я тебя предупредил от имени штаба «Прожектора», чтобы ты это самое безобразие прекратил...
- А если я не прекращу? - насмешливо спросил Сергей. - То что будет? Персоналку состряпаешь? Деятель...
- Выбирай слова, - сказал Котя, волнуясь и выпячивая бледную нижнюю губу. - Ты пока еще комсорг, понял? Значит, ты на виду, понял? И мы с тобой, понял?..
- А у нас в Рязани грибы с глазами, понял? - перебил Сергей. - Ну ладно, поговорили...
Он отошел от Коти неторопливо, посвистывая, а Мария смотрела на него вопрошающе, прищурив синие, как васильки, глаза.
- Это так, один... Ты его не знаешь, насчет рейда привязался, - пробормотал Сергей. - Ну, айда?
- Ну, айда... Насчет какого рейда?
- Ну, по заводу, потом скажу...
Они подошли к подъезду. Мария коснулась Сергея прохладной, гладкой рукой, и ему захотелось не взять - схватить эту руку, прижать к себе. Но он знал, что из окна третьего этажа на них смотрит в трофейный цейсовский бинокль общественник Усякин.
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.