– А я тут разговаривал с одним парнем, – решил я рассказать ребятам. – Игорь Грибовский, он как раз собирался стать ремонтником дизель-поездов и тепловозов. Прилично учится, Люда говорит: «Комсомолец- активный, вдумчивый, в общем, парнишка». Так я его спрашиваю: «А машинистом не хочешь?» А он говорит: «Нет, там дисциплина такая нужна», – даже рукой махнул. Я удивился: «Она, наверно, везде нужна?» Он со мной согласился: «Конечно, но там по минутам, свободы вообще никакой. Наша профессия лучше в тысячу раз».

– Ха, лучше, – несколько ошарашенные последним доводом сказали ребята, дальше они уже говорили так горячо и так часто перебивая друг друга, что последующие слова, наверное, можно считать их общей, единой точкой зрения.

– Ну, от времени он, может, не так зависит, как мы, может быть... Но только над ним еще мастер, еще инженер, еще бригадир. А у нас ты сам все. Просто он так говорит, потому что машинистом не каждый стать может.

– А кто же может?

– Машинист должен никогда не терять головы, держать себя под постоянным самоконтролем. – Они уточняли друг друга. – Бдителен должен быть. Машинист – это такой человек, – с восхищением говорили эти еще помощники машиниста, – который умеет не спать, когда хочется, и может заснуть, когда нужно, хотя бы и чувствовал себя отдохнувшим. А ночью, а в дождь, знаете, как устаешь, – с восторгом говорили они. – Но это не главное. Тяжелее всего моральная усталость. После рейса напряжение отошло, ты обмяк, раскис. А тебе еще нужно обеспечивать тепловозы смазкой, топливом, хочется послать все... А ты поднимаешься и идешь, и чувствуешь – можешь, можешь, ты можешь.

– Это очень хорошо, что сейчас можно так запросто стать машинистом. А до революции, да еще до войны даже, нужно было 10 – 15 лет оттрубить помощником, а до этого еще кочегаром. Тогда в машинисты выбивались – и тяжелым трудом. А все равно и сейчас случается: нравится работа человеку, а привыкнуть к режиму ее он не может. Или семейные обстоятельства: жену, например, нельзя оставлять одну. Так что, быть или не быть машинистом – разное определяет. Но и от тебя самого, конечно, много зависит. Знаете, какое чувство пути должен иметь человек?!

– Нет такого машиниста, который бы не хотел на станцию назначения прийти вовремя, – нет. Но бывает, ты у бригады берешь состав, а он уже опаздывает, и прилично. Представляете ответственность? Люди едут, у кого-то дела, а у кого-то и горе, может болезнь, все торопятся. Потом на вокзале мимо локомотивов будут идти, тебе пенять – неприятно. Не будешь же докладывать каждому, что уже с опозданием получил поезд, да и какое им до этого дело? Ты их везешь, и ты за них отвечаешь. И начинаешь опоздание наверстывать. А это возможно, только если ты душой, хребтом своим чувствуешь профиль дороги. Ты должен учитывать все: ветер, погоду... И тогда – здесь на торможении сэкономил, здесь на большей скорости в поворот вписался... И глядишь, отнял у времени 10 минут. Начинаешь выигрывать у него – медленно, постепенно, но все-таки выигрываешь и приходишь в срок. Представляете радость... И люди довольны, и ты доволен собой!

Уже позже, вечером, снова их вспомнив, я у Люды спросил:

– Слушай, а чего они приходили?

– А так просто, – сказала она, – они часто после рейса заходят.

Прощание

Уже в день отъезда, напоследок обходя, чтоб попрощаться, всех новых знакомцев, я вдруг разглядел в коридоре рядом с дверью одного учебного кабинета мраморную мемориальную доску. Видно, раньше, когда проходил здесь, свет был погашен, и я поэтому не обратил на нее внимания.

... «Энно Вяхк – 1935 – 1970, – было высечено на ней, – машинист локомотива. Окончил наше училище в 1954 г. Погиб при исполнении служебных обязанностей. Посмертно награжден орденом Трудового Красного Знамени».

Я открыл дверь, уроки закончились, аудитория была пуста и потому казалась очень просторной. У противоположной стены рядом с огромной, от пола до потолка, панелью стоял парень и монтировал какие-то лампочки и реле. Мы познакомились. Его звали Густав Кутцер.

– Это что? – спросил я.

– Схема тепловоза М-62. Вот делаем. – Он нажал кнопку, последовательно в сети вспыхнули красные лампочки, изображая движение тока.

– А кто такой Энно Вяхк?

– Он машинист. Это тепловозный кабинет его имени, он погиб.

– А как, не знаешь?

– Во время рейса у него испортился инжектор (он подает воду в котел), потом оторвалась трубка, и пар в двести градусов пошел прямо в будку машиниста. Он крикнул помощнику, чтоб тот выскакивал, а сам тормозил свой поезд. Вот и обжегся весь.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.