Егор несколько раз повторил на гитаре проигрыш. В зале установилась тишина.
А у Нины в магазине
очень много водки тминной,
— вступила Вера. Городецкий басил:
Я просил зубную щетку,
вместо щетки дали водку.
— Так ее! — закричала в зале какая-то женщина. Астахов увидел суровое и покрасневшее от высказанной правды лицо. Теперь он уже не смотрел на сцену.
У Баландиной Надежды
от безделья руки нежны.
Мелькнули округленные от страха и стыда глаза. Платок съехал на толстый загривок.
Лошадь молвила с тоской:
«Эх, пахать бы на такой!»
На первом ряду вскочил какой-то старик и, давясь от смеха, крутанул в воздухе кулаком: так, мол, ее! Толстый загривок протискивался к выходу. Поселковые ребята свистели ей вслед.
Сидевший недалеко от Виктора Самойлов во все глаза смотрел на Веру.
Ехать Жукову Ивану
На Луну пока что рано.—
Вера лихо подмигнула залу. Алик демонически сложил руки на груди и оповестил притихший клуб:
Потому что будет он гнать там лунный самогон.
У Виктора нехорошо забилось сердце, когда он увидел, как Иван приподнялся со своего места, а Шугаев дергал его за пиджак. В зале снова стало шумно, из этого шума выделялись смелые хлопки работников правления.
У него слишком тонкие пальцы и легкие кисти. По утрам он накачивал бицепсы гантелями, но, кажется, это не помогало, боксера из него не получится. Он поискал глазами Марину. Она сидела почти в самом конце зала. Ребята из поселка через плечо поглядывали на нее.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.