Опершись на капот «Жигулей». Алексей Бутенко с горечью смотрел вверх. Там, в притягивающей дали, залитой лучами солнца, багряно сияла вершина Эльбруса.

Опоздал! В горах уже выпал снег, задувает порывистый ветер – конец сентября, – на Эльбрусе начались сходы снежных лавин, подъем на его вершину запрещен. Разрешают лишь подняться к «Приюту одиннадцати», полюбоваться грядой Кавказских гор с высоты четырех тысяч метров. Это, конечно, прекрасно, но за тем ли он ехал сюда?! Нет, ему туда нужно только с дельтапланом. А с дельтапланом и туда – запрет. Он пытался прорваться на «канатку» и уговорами и хитростью обойти контролеров – не получилось. Хоть волком вой!

Мимо, весело болтая, с рюкзаками за спиной и без рюкзаков пачками шли к «канатке» туристы. Алексей досадливо провел рукой по дюралевым трубам дельтаплана, укрепленным на крыше машины.

Никто не знает, сколько сил, энергии и времени отдал он изнурительным тренировкам на этом аппарате у себя, под Архангельском. Он летал со всех мало-мальски пригодных для этого пригорков, обрывов – лето ли, зима – во все времена года. Летал в карьере, где порывистый ветер менял вдруг направление под девяносто градусов, пикируя, разгонял дельтаплан до максимально возможной скорости – 70 километров в час и давал ему крен, тоже максимальный – 45 градусов. Все для того, чтобы быть готовым к встрече с трудностями в большом полете.

По дороге сюда задержался еще в Крыму, проделал серию полетов с горы Клементьева в Планерском – колыбели советского планеризма, а теперь и дельтапланеризма, – чтобы еще раз проверить аппарат и себя. И время ушло. Осень в этом году пришла неожиданно ранняя...

«Ну и что – «ушло»? Не пускают – тоже мне преграда! А ты обойди этих контролеров стороной. Что тебе снежные бури, обвалы в горах!»

Какой-то сидящий внутри чертенок свербил, подбивал на отчаянное. У Алексея загорелись глаза. Понятное дело, разве можно выдержать такое: примчаться за тысячи километров к подножию Эльбруса, видеть как на ладони его вершину – и не полететь, не взмыть с нее.

– Слушай, Гена, – крикнул он своему другу, кинооператору-любителю Геннадию Ковальчуку, – а что, если нам подняться без «канатки», сил, что ли, не хватит?!

И стал торопливо отвязывать дельтаплан.

Но вдруг остановился. Посерьезнел. Даже погрустнел.

– Эх, и до чего же рискнуть охота! Но обстановку все же оценивать надо. Он снова взглянул вверх. И с горечью сказал:

– Эльбрус придется отложить.

А потом словно схватился за соломинку:

– Но ведь и через год Эльбрус будет стоять на том же месте, верно, Гена? А у меня за это время прибавится опыта.

И вдруг совсем повеселел:

– А вот с Чегета... С Чегета я полечу сейчас, – твердо сказал он. – И это будет репетицией.

– Точно! – обрадовался Геннадий. – Не все еще потеряно. Чегет – отличная гора, три тысячи пятьдесят метров. И вот она. рядом! Пока не поздно, действуй!

Прежде всего Алексей с Геннадием стали подыскивать места для посадки у подножия Чегета. В горах найти подходящее для этого место не так просто. Но они нашли, и не одно. Поляну метров тридцать на сто – в лесу, на дне ущелья и площадку у самой гостиницы Чегет», да еще запасной вариант: русло горной речки, кое-где там можно сесть, если ветер встречный или если его совсем нет.

Утром забрали дельтаплан, киноаппаратуру и отправились к канатной дороге – у Чегета она тоже есть.

Все бы хорошо, да опять загвоздка! Оказывается, дельтаплан должен прежде пройти техническую проверку у главного инженера и главного спасателя. (Вот ведь какая здесь еще должность есть: главный спасатель!) И что-то они оба еще скажут?!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.