Парус над землей

Потом он приставал к пилотам с расспросами: как управлять самолетом? Почему стрелки приборов то стоят на месте, а то вздрагивают и передвигаются?..

Пилоты, видя его интерес, стали брать с собою в рейсы, и он днями летал с ними на «ИЛ-14». Глядел с высоты на свою улицу, на их домик, такой маленький, словно игрушечный, а собака Полкан казалась совсем букашкой.

Он рос. И мастерил уже не хвостатых змеев, а модели самолетов, планеров. Это и привело его в летное училище.

Дельтаплан, что сейчас с ним здесь, на Чегете, он назвал «ТК-76» в память одного из самых дерзких и отважных дельтапланеристов мира – австрийского дельтапланериста Герберта Куэра, погибшего в 1976 году при полете с вершины высочайшей горы Африки – Килиманджаро (шесть тысяч метров). С такой ошеломляющей высоты тогда на дельтаплане еще никто не летал. Катастрофа произошла в самом конце полета – у деревни Маше, где Куэр намечал сделать посадку, произошло что-то непредвиденное... Алексей видел Куэра однажды, в австрийском документальном фильме – Куэр стартовал с вершины Альп, он пролетел из одного угла экрана в другой и исчез за рамкой... Потом его уже показали внизу, он отстегивал дельтаплан и улыбался...

С этого дня Алексей страстно захотел покорить одну из легендарных вершин Кавказа – Эльбрус.

Поскольку у них, в Коноше, не было не только Эльбруса или Чегета, но и десятой доли этих гор, ему приходилось для тренировок ездить за шестьдесят километров к речке Вель. Берега ее крутые, холмистые. Уже без помощи машины, без троса и лыж он шагал с крутизны и, распластавшись под дельтапланом, летел двести, триста метров... Не так много, всего секунд двадцать в полете, и такой захватывающий восторг! Неспроста в людях всегда теплилась мечта летать по-птичьи...

Когда летал в самолете, он управлял могучей техникой, там были свои ощущения, даже планер – тот же самолет, только без мотора. Но здесь, под крылом дельтаплана, в вольном полете, он действительно как птица – куда повел плечом, туда и полетел...

Опустился на лед Вели, и бегом назад, карабкаться на кручу. Зимой дни короткие, а летать хотелось ненасытно много. Мороз под тридцать, а с него пот градом. Пить охота, прильнет к проруби и пьет студеную воду.

Посмотреть на его полеты прибегали из соседнего села Хмельники не только ребята, но и пожилые люди. Дивились, качали головой, а увидев, что он, разгорячась, пьет прямо из проруби, всплескивали руками:

– В такой-то мороз, пошто можно?!

И затаскивали к себе, согреться горячим, из самовара, чаем, будто он замерз. В такие минуты в избу набивалось полно народа. Интересовались:

– Пошто летаешь-то, Алексей Григорьич, кто тя носит? Леший-то?

– Дельтаплан носит, – смеясь, отвечал Алексей, – сами видели.

Понимал: завидуют, по-хорошему завидуют, и сами не прочь бы полетать, будь у них умение. А раз так, он решил организовать в Хмельниках кружок дельтапланеризма. Пока в этом кружке энтузиастов двое – он сам и Сергей Хохлов, бывший лесник, а сейчас председатель сельсовета. Для начала – немало.

Смастерить дельтаплан в деревне сложно, где найдешь нужный материал? Но Хохлов нашел выход. Пустил в дело трубы от раскладушек, а на парус – простыни, пропитав их олифой, чтобы не пропускали воздух.

Так и стали летать вдвоем.

...Утро на Чегете наступило ясное, морозное. Внизу, в ущелье, было еще сумрачно и сонно, а Эльбрус уже сиял, будто сказочный снежный замок. С восходом солнца полуночные краски в горах быстро менялись, они как бы стекали вниз, становились светлее и чище.

Дельтаплан готов. Алексей посматривает на часы. Внизу, у подножия, ровно в семь друзья должны зажечь солярку. По черному дыму – его отсюда будет хорошо видно – можно будет определить направление и силу ветра. А пока Алексей и Валерий ходят по вершине, прислушиваются к ветру. Не поймешь, откуда он – в одном месте дует слева, в другом – справа, вихрится в складках гор. А им надо знать точное направление, им нужен восходящий поток, он поддержит в полете.

– Дымит! – обрадованно показывает Валерий.

Верно, дымит. Они всматриваются: куда потянет? Черный дым тянет в гору. Значит, ветер подходящий. Но неровный, три – шесть метров в секунду, порывами до восьми – десяти. А это уже на грани дозволенного для полета на дельтаплане.