- Может быть, крановщик? - спрашивал Бюхнер. - Нужно поручить такому, у кого и железом не вырвешь тайну.

Решено было спрятать монумент на шихтовом дворе. То был первый негласный союз передовых немецких рабочих с советскими людьми на «Кругхютте».

Ночью бронзовая глыба исчезла. В укромном уголке шихтового двора, среди мелкого лома, вырос небольшой холмик из ржавых стружек и металлических опилок. Этот холмик и хранил тайну рабочих «Кругхютте», о которой авали лишь немногие. Бывший шахтер Вальтер Кунеус, старик Мош, рабочие Курт Линднер, Пауль Шустер, Герман Гоффман, мастер Кнаут оберегали холмик. Они не боялись русских: знали, среди этих сильных духом людей нет предателей. Боялись своих, немцев. Стоило кому - нибудь шепнуть на Галлештрассе о подозрительном холмике, и им не миновать концлагеря.

Бывали тревожные времена, когда запасы металлолома на шихтовом дворе иссякали, и все же холмик металлических стружек оставался нетронутым.

Так проходили дни, недели, месяцы...

Настала пора, когда возмездие постучалось в ворота Берлина: советские вооруженные силы подошли к Одеру. Приближался конец фашистской Германии. На «Кругхютте» больше не поступали эшелоны с металлоломом, но военные заводы упрятанные в подземелье, по - прежнему требовали медь. Особоуполномоченные «третьей империи» метались по заводам. На «Кругхютте» прибыл из Берлина контролер и потребовал, чтобы в печи бросили все, что можно переплавить. Он шнырял по двору, тыча металлической тростью то тут, то там, требуя подчищать под метелку стружки и опилки.

Этот пронырливый чиновник, как ни отвлекал его мастер Кнаут, все же обнаружил холмик, ткнул тростью и, натолкнувшись на бронзовую глыбу, закричал:

- В печь! В печь!... Германии нужна медь! Кран подошел к холмику. Под монумент подвели цепи, но тут случилось что - то необъяснимое: кран рванулся и застыл. Чумазый крановщик высунулся из будки и сообщил мастеру:

- Кран капут!

Тогда было приказано автогеном распилить бронзовую глыбу на части. И вновь «странные случайности» оттягивали раковую минуту со дня на день. То почему - то не могли подвезти баллоны с кислородом, то вдруг оказывался испорченным автогенный аппарат. Кто действовал? Чьи руки вмешивались в работу механизмов?.. Иногда даже подпольная группа, хранившая тайну, удивлялась: кто - то опережал их - рубил шланги у баллонов, выпускал кислород...

Фашисты построили страшные печи Майданека, в которых сжигали непокорных. Но нет и не будет такой печи, где можно было бы сжечь великие идеи ленинизма. Они бессмертны. Они не знают ни границ, ни преград. Они живут в сердцах народа!. Потому даже бронза, в которой запечатлен образ творца великой идеи, оказалась неподвластной огню. Монумент Ленина так и не удалось фашистам переплавить.

Кто он!

14 апреля 1945 года в Эйслебен вступили американские войска.

Вслед за ними в родной город пришел и Отто Гоче - коммунист, скрывавшийся от преследования фашистов. Гоче зашел прямо на квартиру к своему старому другу Бюхнеру.

- Где Роберт? - спросил Гоче у матери Бюхнера, чуть приоткрывшей дверь.

Чопорная старушка недоверчиво посмотрела на запыленные башмаки Гоче и, не впуская в квартиру, сообщила:

- Роберт в ратуше.

Гоче побрел туда. В коридорах ратуши толпились посетители. У народа оказались самые неотложные нужды в первый же день после падения ненавистного фашистского режима. Все желали попасть к новому обер – бургомистру города Роберту Бюхнеру. Чиновники ратуши разбежались. Бюхнеру одному приходилось решать все дела. Гоче еле протискался к нему.

- Гут морген, Роберт!

Друзья не виделись много лет, но вместо «Здравствуй, дружище!» Бюхнер воскликнул так, будто он давно ждал Гоче:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.