Был среди этих непокорных один человек, чей прямой, дерзкий взгляд не выдерживал никто, чтоб не отвести или не опустить глаза. Звали его Опанас. Он один катал тяжелую вагонетку. Под густыми, широкими его бровями, в глубоко запрятанных зрачках никогда не погасала искра ненависти. Опанас нещадно ругал немцев, и если ему удавалось заговорить с кем - нибудь из них, он с жаром обрушивал на собеседника поток слов и жестикуляции:

- Пойми ты, дурья голова: не мы, - фашисты - твои враги. Ферштейн?.. Нас нельзя победить. Не понимаешь?..

Однажды Опанас попал на переодетого агента гестапо. Тот заорал на ломаном русском языке:

- Замолчайт, большевицки голова!

Агент хотел ударить Опанаса, но «большевицки голова» выхватил из кучи лома огромную шестерню и, подняв ее над головой, процедил сквозь зубы:

- Только тронь! Убью... гнида!

После этого случая Опанаса куда - то вызвали, и уже больше никто никогда не видел его ни на «Кругхютте», ни в лагере. Он исчез бесследно, как исчезали тысячи других, оставив о себе надолго хорошую память: таких невозможно поставить на колени!

Советские патриоты, храбрость, бесстрашие и моральную стойкость которых выковала Коммунистическая партии, внесли свежую струю в отравленную нацизмом атмосферу завода. Дух неукротимости, сила веры в неизбежность победы, как падающая капель, подтачивали фашистскую твердыню, незаметно делали свое дело.

И тогда на «Кругхютте» начал действовать Роберт Бюхнер. Он первым заметил перемену настроения старых рабочих, заговорил, с ними, и они узнали в нем прежнего бунтаря. Будучи еще молодым шахтером, Бюхнер вступил в Эйслебене в Союз молодежи в те дни, когда тут носились революционные вихри. В 1924 году он организовал стачку трех тысяч молодых рабочих и, как зачинщик бунта!, вынужден был покинуть родной город, много скитался, работал в Рурской области, стал активным членом Коммунистической партии Германии и только чудом избежал той тяжкой участи, какая постигла большинство немецких партийных работников. Перед войной Бюхнер вернулся в Эйслебен и поступил рабочим на «Кругхютте». С большой осторожностью коммунист Бюхнер накал организовывать на заводе движение сопротивления нацизму.

Так на «Кругхютте» появилась небольшая подпольная организация. Она была мала и слаба, но ведь и посеянное зерно не всходит сразу колосом... Подпольная организация установила связь с лагерями, где содержались угнанные в рабство советские люди.

- Русские не были рабами, - говорит Бюхнер, вспоминая те дни. - О, нет!... Они принесли сюда свое, гибельное дли фашизма влияние.

На этот завод осенью 1943 года из Гетштедта прибыла платформа с путешествующим бронзовым монументом.

Тайна рабочих «Кругхютте»

В десятиметровых плавильных печах «Кругхютте» неугасимо бушевало пламя.

Печи, словно ненасытные чудовища, пожирали всю добычу Эйслебенского меднорудного бассейна Битуминозные сланцы, содержащие всего три процента меди, исчезали в раскаленной утробе, как в пропасти. Бассейн не мог полностью обеспечить завод необходимым сырьем. Печи загружали колоколами и медными ступками, деталями станков и машин, украшениями дворцов и самоварами - всем тем, что специальные команды грабителей эшелонами отправляли из оккупированных районов.

... На шихтовом дворе разгружали очередной эшелон медного лома. Кран, чуть вздрогнув, поднял с платформы колоссальную бронзовую глыбу и, держа ее на весу, застыл, будто решая, что делать с этой непомерно громоздкой добычей. В тот же миг кто - то, забыв обо всем на свете, крикнул:

- Братцы, Ленин!

Трудно было определить, что преобладало в голосе кричавшего: радость или отчаяние... Русские люди, грузившие вагонетки, бросили работу. По двору прокатился грозный ропот, и опять тот же голос зазвучал негодующе:

- Не дадим плавить!... Братцы, что ж это такое?

Возбужденная толпа советских людей кинулась к крану, но охранник, прыщеватое лицо которого до самого носа прикрывала каска, поднял автомат и заорал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.