В одной из хижин японской деревни Уцинады справляли «боненкай» - проводы старого года, самый торжественный праздник в году. Сидя вокруг «хибати» - печки, вделанной в пол, - хозяева и гости пели любимую, знакомую каждому японцу песню «Родная земля»:

О эти горы, по которым

Мы бегали за зайцами.

О эти реки, по которым

Плыли наши лодки!

И сейчас, как живые,

Встают воспоминания

О незабываемой родной земле!...

Крестьяне пели про горы, а видели свою родную долину, свой клочок земли. Пусть он мал, этот клочок, всего два - три тапа, но он свой, родной. Рыбаки пели про быстрые реки, а видели свои лодки на серо - желтых прибрежных дюнах Уцинады и бурное, темное Японское море, куда они ходят на промысел, чтобы прокормить семьи, которых не может накормить вдосталь японская земля.

... Как там мои родители, как мои братья?

Нет ли перемен?

Пусть там хлещет дождь, пусть лютует ветер.

На родине лучше...

Эту песню им приходилось петь с грустью, когда они бывали в армии, в разлуке с отчим домом, когда их гоняли по чужим краям, городам и селам. Сегодня песня поется с радостью - в этот «боненкай» они у себя, в деревне, на родной земле, их братья и родители рядом.

Потягивая «сакэ» - рисовую водку, - хозяин, пожилой крестьянин, обратился к гостям, студенту и железнодорожнику, приехавшим из города, с традиционными для «боненкая» словами:

- Я много видел от вас хорошего в прошлом году. Надеюсь увидеть много хорошего и в будущем!

«Боненкай»! Кто в тот новогодний праздник знал маленькую прибрежную японскую деревушку Уцинаду? Почти никто. Что знала тогда деревня Уцинада о борьбе за мир и о политическом положении родной страны? Почти ничего. Не знал в январе 1953 года и уцинадский крестьянин, что традиционное для «боненкая» пожелание окажется пророческим. Он и думать не думал, что его деревня станет местом удивительных для Японии событий...

События в Уцинаде начались вскоре после «боненкая». В феврале крестьяне узнали, что их земля по распоряжению японского правительства будет отчуждена под американский военный полигон.

Для того, чтобы подсластить эту горькую весть, в деревню собственной персоной явился министр Хаясия. Он клялся, что земля Уцинады нужна правительству всего на четыре месяца, обещал выдать компенсацию. Но жители деревни не хотели компенсации: на нее долго не проживешь. Горе, постигшее сотни японских деревень, горе, о котором уцинадские крестьяне знали только понаслышке, теперь пришло к ним самим. Но они все же поверили министру...

Прошло четыре месяца, но землю никто и не думал возвращать. По - прежнему мимо деревни мчались грузовики с американскими солдатами, по - прежнему колючая проволока отделяла от крестьян поля, от рыбаков - море. По земле Уцинады американцы проложили к своему полигону шоссе из чешуйчатых стальных плиток.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.