I

В жизни каждого из нас случаются события, от которых впоследствии ведется счет времени. Алеша Рымарь стал обучаться танцам. Алеша Рымарь был известен не только у себя в районе, но даже в городском комитете. О нем говорили: «Этот человек простаивает у станка по 35 часов подряд».

Его много раз премировали. В его застенчивые руки вкладывали отрез серого шевиота, или патефон, или карельские лыжи с бамбуковыми палками. Зал одобрительно гудел. Секретари ячеек пили воду и рассказывали о необычайной работоспособности Рымаря.

И прямо с премирования отправлялся обычно Рымарь в цех - в ночную смену. Премию он оставлял в раздевалке. Он небрежно опускал номерок в широкий карман комбинезона, и всем становилось ясно, что никогда не будет сшит шевиотовый костюм, никогда не споет патефон неаполитанскую песню, никогда не упадут на синий рассветный снег алешины лыжи.

У Рымаря не было времени на пустяки. Он брился от случая к случаю, тратил на обед не больше пяти минут, спал лицом к свету с безразличием мертвецки уставшего человека...

И он был счастлив. Если бы спросил» его: «Счастлив ли ты, механик?», он, не задумываясь, честно ответил бы: «Да, я счастлив».

Он уставал от работы, а не от безделья. Парк он посещал по делегатскому билету в дни конференций. В театр ходил только с девушкой, и это называлось «убить время».

У других ребят - что ни месяц - возникали какие - то личные вопросы. Алеше ничто не мешало работать. Правда, у него были неприятности, но разве все предусмотришь? Однажды знакомая девушка задела ему идиотски глупый вопрос. То она все рассеянно глядела по сторонам и как будто не слушала Рымаря, а тут вдруг резко обернулась к нему и спросила, желая, как видно, оскорбить: «Ты что же думаешь, лобзаются при помощи лобзика?» Сказала и ушла. Рымарь был ошеломлен. Но вскоре началась какая - то кампания в цехе, и он забыл об инциденте и снова стал самим собой - образцовым комсомольцем и лучшим ударником.

И вот однажды, в апреле, когда над страной - будем говорить условно - летали голубые полотна весны, механик отправился прямо из цеха в Центральный парк культуры и отдыха. Тот, кто проследил бы за Рымарем, был бы сбит с толку внезапным исчезновением ударника за поворотом аллеи. За поворотом находилась школа танца, не танцевать же пошел Рымарь?

Между тем, войдя в школу, Рымарь попросил для заполнения анкету и, прежде всего, словно заранее обдумав свои действия, мужественно записал в графе партийности: «Член ВЛКСМ».

Потом он оказался в танцевальном зале, в котором, как бы в напоминание о зиме, стояли по углам четыре огромных печи. Рымарь огляделся.

Юноши и девушки сбрасывали с себя одежду, оставаясь в майках и трусиках. Молча снял штаны и Рымарь.

В углу сложены были дамские туфли, мужские ботинки и сапоги. На стульях, поверх одежды, лежали портфели и книги. Это были большей частью учебники: «Готовься в вуз», «Автомобили. Часть 2 - я - Шасси». «Конспект по геологии».

Между печью и стеной как в стойле послушно стоял рояль...

Обстановка была непривычная. Рымарю вдруг стало холодно. Он направился к своим вещам, чтобы одеться. Но было поздно. В зал вошла старушка. Она просеменила мимо ребят с зонтиком в руках. Все выстроились в ряд.

И падение лучшего из комсомольцев, много раз премированного ударника, произошло в три счета.

- Раз, - сказала старенькая преподавательница танцев, и Рымарь описал правой ногой дугу в воздухе.

- Два, - сказала старушка, и Рымарь описал дугу левой ногой.

- Три! - и премированный ударник всплеснул над головой руками.

Рымарь всплеснул руками! Что же оставалось делать его друзьям?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.