— Согласитесь, – настойчиво повторил Глазов. – Если вы пришли в революцию не в бирюльки играть, а бороться – согласитесь. Запомните имя: Феликс Дзержинский. Вы его должны отыскать. А отыскав, вы ему скажете правду, скажете, что были арестованы и согласились работать на полковника Владимира Ивановича Шевякова. Понятно? Когда будете Дзержинского искать – через Туровскую, естественно, – имейте в виду, что за вами могут следить. Вас окружат людьми Шевякова, ваши добрые знакомцы станут отныне доносить ему о каждом вашем слове. Двойников мы уничтожаем. Люди Дзержинского – тоже. Если вы скажете Шевякову о моем предложении, он в силу своей духовной структуры вам не поверит, он обязан верить мне. Если скажете о нашем разговоре Гуровской – потеряете ее навек.

— Это мне ясно совершенно. Если, однако, меня Дзержинский спросит, кто дал мне рекомендацию согласиться?

— Я, Глазов Глеб Витальевич, дал вам такую рекомендацию.

— Я вам вот что скажу, Глеб Витальевич, не надо считать, что перед вами сидит ничего не понимающий человек. Вернется ваш полковник, а я что, так-таки прямо ему и скажу: «Согласен»? Он ведь мне ничего не предлагал?

— Хорошо мыслите, Ноттен, очень рапирно, я бы сказал, мыслите.

— И потом – какая будет выгода революционерам, согласись я с вашим предложением?

— Большая.

— Именно?

— Они будут знать, чего мы хотим, кем интересуемся, что замышляем. Коли согласитесь – я дам вам пистолетик. Он хоть и дамский, но с двадцати шагов бьет наповал. Увидите за собой слежку, когда будете Дзержинского искать, поймете, что привели за собой филеров к Феликсу, – бейте. Последнюю пулю советую оставить себе: за убийство филера вас повесят. Это противно: большинство обреченных превращаются в слезливых, безнравственных животных. Последнее – он, кажется, идет... Кличку себе возьмете – «Красовский».

— Красовский? Есть профессор Красовский – пан Адам Красовский, – удивился Ноттен.

— Есть.

— Бред какой-то, – сказал Ноттен. – Ничего не понимаю.

— Чего ж тут не понимать? Все ясно как белый день: попались по дурости, потому что кустарем работать глупо. Без помощи Дзержинского не взлетите. Сейчас в изящной словесности трудно – даровитых много, и все вокруг жареного вьются. Чехов – один, Сенкевич – один, Прус – один. И все. Так что личностью себя проявить в литературе тоже не так-то просто. А то, что я предлагаю, – ого! Грохот пойдет по миру, ваше имя на скрижали занесут.

Продолжение следует.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• 15
• 16
• 17

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.