Одна жизнь – одно дело

Много чего не хватало нам, но прежде всего людей. Как-то обсуждали новое задание. Видели, что справиться с ним без помощи невозможно, но и понимали, что говорить в такое время «невозможно», нельзя.

– Посмотрите-ка... – вдруг воскликнул я. – Это еще что за экскурсия?!

По центральному пролету парами шли девочки и мальчики лет четырнадцати. Многие из них держали друг друга за руки.

– Детский сад привели не вовремя, – сказал мастер. – Ну, я пошел разговаривать о кадрах.

Вернулся он не скоро. Вернулся с девятью ребятишками из того самого «детского сада» – шесть мальчиков и три девочки.

– Вот вам и кадры, – усмехнулся мастер. – Начальник цеха сказал: берите, учите и делайте программу.

Мы смотрели на ребят. Забавные они – все осматривают, руками трогают, но как будто и не очень смущены новой обстановкой и готовы работать.

Решили мы так: пусть ребятишки делают по одной мелкой операции, которую легко изучить, а самое тяжелое возьмем на себя. Девочки будут подготавливать узлы и валики. Уже через неделю эти ребята совершенно освоились на работе, и участок наш новое задание выполнил.

А молодежи в цеха приходило все больше. И она становилась главной силой нашего соревнования. Таня Ячменева, Валя Сугробова, Настя Ерохина возглавили молодежные бригады. Послали меня раз в цех по выпуску боеприпасов исправить станок. Какое-то время я не мог работать – стоял и смотрел, как работают мальчишки и девчонки из бригады Тани Ячменевой. Не я один так, будто не веря своим глазам, у их станков останавливался...

В октябре сорок третьего я в числе большой группы краснопролетарцев был награжден орденом Ленина за выполнение правительственного задания по восстановлению станкостроения. В день награждения забежал на участок. Спрашиваю мастера: «Как с моей операцией будет?» «Освободишься рано – возвращайся». «Так после меня еще зуевская операция остается...»

Зуев, ученик из моей бригады, как раз оказался рядом:

– Приходите как сможете, Виктор Васильевич, я подожду.

Награждение в Кремле сильно затянулось, с концерта я ушел, но пока добрался до общежития, а потом до завода, было уже два часа ночи. В цехе темно. Включил свет в нашем пролете. Смотрю на ровный ряд передних бабок – они без секторов, верхних переборов и крышек – одному не справиться... И тут из темного угла вышел Зуев. Заспанный, глаза трет.

– Пришли все-таки, Виктор Васильевич. А я ждал, ждал да и задремал малость. Начальник цеха гнал меня домой, а я подумал: уйду, а вы придете – нехорошо получится. И монтаж завтра сорвется.

Да, они рано становились взрослыми, дети войны...

Мы сейчас говорим о затянувшемся инфантилизме части нашей молодежи. Правильно говорим, правильно тревожимся. Но давайте задумаемся о причинах. Ведь человек становится взрослым не только потому, что за плечами у него определенное количество прожитых лет, но и потому, что за плечами у него какой-то опыт, какие-то поступки, дела, чувство ответственности за что-то. А как часто взрослые изо всех сил берегут своих детей от всего этого, берегут от взрослости.

Нет у меня, разумеется, никакого желания призывать искусственно устраивать нынешней молодежи невзгоды времен моего детства или военного времени.

Хочу, чтобы другое поняли: нельзя подготовить молодого человека к взрослой жизни без труда. Труда, который приносил бы реальную пользу, труда, за который он нес бы ответственность. Уроки такого труда заменить нечем. Уроки для души, уроки для ума. В этом я еще раз убедился на слете представителей трудовых объединений школьников, председателем штаба которых являюсь.

Слет проходил в Запорожье. Поехали мы как-то в совхоз «Шлях Ленина», на полях которого работали ребята из трудовых объединений, жившие рядом в лагере. Разговорились с директором совхоза. Спросил его, как работают ребята.

– Как? Вот сейчас они нам помогают убирать помидоры. Так можно прямо сказать: они нас просто спасают. На таких культурах мы без них потеряли бы урожай.