— Да пошел он! — отмахнулся Щерба. — Ты ездил в Ужву недели три назад?
— Да, — удивился Сергей Ильич. — А в чем дело?
— Сейчас поймешь... К Ульяне Бабич?
— Да.
— В связи с чем?
— По одному наследственному делу... Ты-то откуда знаешь?
— Я тоже навестил те края. После тебя. Мне ее сосед, Верещак. сказал, что ты беседовал с ним. Она унаследовала что-нибудь?
— Выяснилось, что к наследодателю она не имеет отношения.
— А ее племянник — Романец Ярослав Федорович? Не попадался тебе?
— Когда я понял, что она не тот человек, которого я ищу, я больше не интересовался никем в их родословной... Ты можешь сказать мне, в чем дело? Это что, имеет отношение к смерти Богдана Григорьевича?
— Кто знает? — развел руками Щерба. — Работаем.
— Учти, они были знакомы — Бабич и Богдан Григорьевич.
— Я знаю.
— Не исключено, что Шиманович посетил ее: он обещал мне помочь в составлении родословной Бабич. Но не успел. Я даже не знаю, что он успел.
— Романец мог знать, что тетка — вероятная наследница?
— Вполне. Я отправил ей два письма-запроса. Правда, ответов не получил. Почему бы племяннику не знать об этих письмах?
— А имелась ли у Романца возможность потом убедиться, что он к наследованию не имеет никакого отношения?
— Нет. О том. что Бабич не является наследницей, знал только я. Да и то уже после смерти Богдана Григорьевича.
— Есть ли вероятность, что Романец завязал знакомство с Шимановичем. желая заполучить какие-нибудь свидетельства в свою пользу как возможного наследника?
— Только вероятность.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.