Обыск в квартире Зданевича не дал ничего. Щерба изъял знакомый уже футлярчик от кассеты, часть пленки и еще кучу фотокассет с проявленной фотопленкой, хранившихся в чуланчике, переоборудованном в маленькую фотолабораторию.

Когда уходили, жена Зданевича, худенькая молодая женщина, молча плакала и все укоризненно посматривала на мужа, а Зданевич отрешенно сидел на диване, не обращая внимания на смущенных понятых.

— Это все неправда, товарищ следователь, — повторяла она. — Олег был у нас в Кременце с пятницы на воскресенье. Не мог он... Никак...

— А что вы там делали? — спросил Щерба, укладывая в картонную коробку фотокассеты и пересчитывая их.

— Я была в профилактории. С дочерью. Мне дали путевку туда на три дня. Я донор...

Вошел Зданевич и молча стоял в дверном проеме.

— Он даже фотографировал нас! — с надеждой вспомнила жена. — Возле леса, там луг есть!.. Вот смотрите! — Она лихорадочно принялась перебирать фотокассеты.

— Перестань, Катя! — сказал Зданевич. — Фотографировать вас я мог и три недели, и три месяца назад. Там даты нет! Перестань! Это не доказательство. Ты им ничего не докажешь. Они не хотят. Пусть сами и ищут.

Она обреченно опустила руки... С этим Щерба и отбыл...

33

В субботу, в час дня, как и было оговорено, Сергей Ильич отправился с визитом к Григорию Мироновичу Ковалю, бывшему порученцем у Тимофея Кухаря во время войны.

— Тут все мои Ковали: я с женой, дочка с мужем и сын с невесткой, ну и внуки, понятно... Может, в садике расположимся?

— Как вам удобней, — согласился Сергей Ильич. Сад был ухоженный, аккуратные, уже опустевшие грядки, на яблонях еще висели осенние сорта яблок, к могучей старой орешине была приставлена стремянка и прислонена длинная палка с хитро закрученным проволочным крючком.

— Вот здесь хорошо будет, — сказал Коваль, усаживаясь на деревянную скамью, вкопанную в землю.

— Может, вы знали или слышали о судьбе Александра Бучинского? — спросил Сергей Ильич.

— Знать не знал. Таких людей по нашим правилам не очень показывали. А слышать слышал, от командира. И не раз. Ходил Бучинский в Уделичи, там был наш «маячок», вроде как передаточный почтовый ящик. Двое их там жило: Остап Ляховецкий и Вася Кунчич. Однажды не явился к ним Бучинский. А ждали. Знали, что должен в такой-то день прийти. Не пришел. Уж потом, через сколько там месяцев, узнал командир, что на засаду полицаев он напоролся. То ли убили они его, то ли увели. Так и сгинул... А этот, ваш, который в Америке помер, и в самом деле брат ему родной?

— Родной.

— И много денег оставил?

— Прилично... Григорий Миронович, а люди эти, Ляховецкий и Кунчич, так и живут в Уделичах? Может, от них я хоть что-то узнаю? Как найти их?

— Не найдете, — нахмурился старик. — Расстрелял их один гад осенью сорок первого. Самосуд сотворил... Вот так оно, ваше дело, поворачивается...

Потом они пили душистый травяной чай с вишневым вареньем. В общем, все было вкусно — еда, пахучий чай, варенье. Но уходил Сергей Ильич с ощущением уксуса во рту — опять тупик...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 19
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.