Простите, я даже не спросил, как вас величать? — располагающе улыбнулся Щерба. — Зовут меня Марьян Зенонович Верещак. — Он выжидательно посмотрел в глаза Щербе, надеясь рассказать что-то еще.
Щерба знал такую категорию людей. Он не осуждал их за разговорчивость, это была не праздная болтливость, а простая тяга к незнакомому человеку, желание как-то самовыразиться, что-то доказать, отсутствие других, внимательных собеседников, в какой-то мере психология провинциала, уловившего, что человек, прибывший «из области», заинтересован в нем.
Щерба услышал какое-то звяканье, оглянулся. На соседнем подворье, примыкавшем слева к участку Бабич, у штакетника стоял невысокий мужичок в соломенной шляпе на крупной голове, в темно-синих старых галифе, босой и голый по пояс. Полукруглым обломком точильного бруска он правил косу-горбушу с искривленным косьем. Таких кос Щерба никогда не видел, явно нездешняя, привозная, тут больше обычные, литовки. Временами мужичок зыркал на них, явно прислушиваясь к разговору.
— Недруг Ульяны, — шепотом произнес Верещак, кивнув на человека с косой. — Судились они. Даже адвоката из области нанимала...
— Давно это было?
— Давно, годов шесть-семь назад.
— Не запомнили его?
— Личность уже позабыл. Помню, что сухонький, маленький.
— А возраст?
— Немолодой, совсем даже немолодой. И пиво любил. Ульяна меня все за пивом для него посылала.
— А между десятым и пятнадцатым августа этого года он не звонил Ульяне Васильевне? Может быть. приезжал?
— Не знаю, может, и звонил... А приезжать вроде и некому. Гостей у нее не бывает, хворая, не до гостей... Правда, в ту субботу, пятнадцатого, кто-то заявился. Как Славка приехал, я в центр подался, мне рулон рубероида нужен был. Когда вернулся, слышу голоса, окна-то Ульяниной комнаты на веранду выходят, а веранда-то — вот, почти в моем саду.
— Что же это за голоса?
— Ульянин и Славкин я сразу узнал. А еще какой-то мужской незнакомый. Я даже удивился: кто бы это?
— Вы не видели, когда этот гость ушел?
— Нет. После обеда я спал, а потом опять подался в центр, к сестре надо было и в телеателье, гарантийщики с ремонтом тянут.
— А вы не спросили у Ульяны Васильевны, что за гость был?
— Не мое это право — выспрашивать. Захотела бы — сама сказала. Однако не сказала. Думал я у Славки спросить, да уже не застал его. Когда вышел из телеателье, смотрю — Славка проскочил на машине.
— Он один сидел?
— Нет, кто-то еще рядом, а кто — не разглядел я.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.