Ночь без вранья

— Нет. Ты не сволочь.

— Я хороший человек?

— Да, наверно, так можно сказать.

— Может быть, ты знаешь людей, с которыми я вел себя хуже, чем с тобой?

— Я об этом ничего не знаю.

— Ты пойдешь к Косте?

— Да. Я уговорю его. Но тогда... Понимаешь. Толя, тогда я вряд ли смогу назвать тебя хорошим человеком.

— Чтобы остаться в твоих глазах хорошим человеком, я должен сесть в тюрьму?

— Дело не в этом, Толя... Мы уже не можем вести себя, словно ничего не произошло. Понимаешь? Сейчас у нас с тобой совсем другие отношения, чем три часа назад. И мы с тобой другие. И Костя уже не просто водитель, он один из нас. А ты не только начальник управления, ты тоже один из нас. И я... Толя, мы знакомимся заново.

— Возможно, ты права. Скорее всего, права. Мы поговорим об этом как-нибудь свободным вечерком... Если он у нас найдется. Но сейчас, именно в эти минуты, мне грозит опасность, и я делаю все, чтобы ее устранить. Да, с тем парнем произошло несчастье. Но беда стряслась и со мною.

— Толя... Я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал.

— Да брось! Все это пустяки!

— Я тоже так думала... Но это не пустяки. Вот тебя прижало, и ты тут же все мне припомнил, все перечислил, ничего не упустил... Повторяю: я искренне тебе благодарна. Но я бы не хотела, чтобы ты напоминал об этом каждый раз, когда во мне возникнет какая-либо надобность.

— Неужели ты думаешь...

— Подожди! — перебила его Таня. — Выслушай, потом этот разговор будет некстати. Я помню все, что ты сделал для меня. Можешь в этом не сомневаться. И о чем бы я с тобой ни говорила, как бы я с тобой ни поступала, я все учитываю, за все благодарю. Но это становится для меня тягостным. Я не могу носить в душе эту незатухающую признательность, не могу постоянно бояться выглядеть неблагодарной, сказав то, сделав то, посмотрев туда...

— Понял! Дальше!

— Не раздражайся. Я знаю, что у нас мало времени. И не буду говорить слишком долго. Жизнь идет. Толя... И каждое утро мы встречаем немного другими, мы меняемся. В лучшую сторону, в худшую, но меняемся. А твое благодеяние остается неизменным. И я чувствую себя заякоренной.

— Ты долго еще будешь колотить меня по темечку?

— Я хочу, чтобы ты понял... Я ведь не свободна в своих поступках. И сейчас я не могу поступить, как мне хочется. Я обязана идти и спасать тебя.

— Нет, Таня. — Анатолий поднялся. — Я освобождаю тебя от этой повинности. Если она так уж тебя угнетает, забудь о ней. Делов-то! — Он принялся спешно застегивать плащ.