Молодой талант: проблемы становления

И так несколько лет подряд. Старинные литовские города Шяуляй, Аникшчяй, Каварскасе. Жгучие лучи балтийского солнца, специальная лопатка, специальные метелочки, земля, в которую зарываешься, снимая слой за слоем, а награда за многочасовой труд – кольцо, тарелка, разбитый кувшин... Драгоценные свидетельства жизни твоих предшественников.

Он чувствовал, понимал, что в какой-то мере эти поездки уже начинают мешать его планам в науке, к осуществлению которых он готовился многие годы, и – опять отправлялся в экспедицию.

Зачем? – размышляем мы теперь, по прошествии нескольких лет, уже вместе с Саулюсом. Может быть, вот почему... Да, физика, ее открытия нужны человеку, приносят ему конкретную помощь, облегчают жизнь. Но что это такое вообще – Человек на Земле? Ради чего он живет? Без чего он не может жить, а без чего и обойдется? Почему ему всегда были нужны не только еда, удобства, одежда, но и поэзия, искусство, музыка?.. Задуматься над этими вопросами специалисту в области физики горячих электронов Саулюсу Качюлису вдруг оказалось совершенно необходимым. И в археологических экспедициях он не просто копал землю, а своими руками прикасался к истории своей страны, своего народа. Там особенно остро ощутил себя ее частицей и творцом.

– Не знаю, что дало это мне как физику, но как человеку – очень много, – заключает Саулюс. Помолчав, добавляет: – А впрочем, разве можно разделить себя на физика и человека? Сдается мне, это неграмотная постановка вопроса...

Так что, как видите, увлечься физик Качюлис может не только физикой. Но у него никогда не возникало даже тени мысли изменить избранному еще в детские годы делу. Как бы тяжело и трудно ему порой ни приходилось.

– Знаете, – сказал мне как-то Саулюс. – Верность своему выбору, своему делу, как мне кажется, – это одна из самых необходимых черт настоящего ученого да и вообще каждого профессионала. Только люди, способные на такую верность, умеющие перетерпеть неудачи и поражения, и добиваются в своем деле чего-то стоящего...

Как-то повел своего гостя в ресторан поужинать. К нам подошел администратор. Смотрю – моя бывшая сокурсница в университете. Сцена многим знакомая: «Ну, как ты? А ты где?..» Рассказал, где и кем работаю, и тут она принимается меня искренне жалеть: за такую зарплату пропадать целыми днями в коробке лаборатории! То ли дело я сейчас... И ведь, говорит, никакого особого уважения к физикам в наше время уже нет...

Неприятное чувство осталось от того разговора. В университете эта девушка подавала надежды, но вот променяла их на обеспеченную, комфортную жизнь. Я прекрасно понимаю: престиж той или иной специальности – явление многосложное. То те, то иные становятся особенно популярными. Но престиж престижу рознь. Ведь моя бывшая сокурсница под престижем понимает вполне реальные вещи. Если точнее – материальную выгоду. А на мой взгляд, просто недостойно человека метаться в поисках места, сулящего наибольшие выгоды. Надо иметь свою собственную цель, идти по своему собственному пути, а не перебегать на тот, где сегодня быть попрестижнее. И в конце концов верность своему делу всегда принесет плоды.

Когда Саулюса избрали секретарем институтской комсомольской организации, в Вильнюсе его не было – уехал в служебную командировку в Москву. Проголосовали за него тем не менее единогласно. Учли, что опыт комсомольской работы у него солидный – в университете был членом факультетского бюро, редактором газеты; в институте тоже был избран в бюро ответственным «за идеологию». Да и своими человеческими качествами он устраивал комсомольцев института. Хотя сказать, что он для всех удобен, нельзя.

В Институте физики полупроводников по праву гордятся «сходками» молодых ученых, которые организует в Паланге Совет молодых ученых. Приезжают на них не только способные ребята из разных институтов страны, но и самые известные ученые.

Говорят, что около 80 процентов новой информации ученью – и особенно молодые – получают, «неформально» общаясь с коллегами постарше, друг с другом. Собственно, такой обмен знаниями является определенной формой коллективности научного поиска. Он не только облегчает приобретение информации, но и зачастую служит новым и достаточно мощным импульсом дальнейшего поиска. Если же учесть, что за год устаревает до одной десятой знаний, приобретенных в высшей школе...

Словом, «неформальное» общение с коллегами важная и необходимая сторона деятельности каждого ученого. А лагерь для молодых ученых в Паланге, может быть, идеальный вариант организации такого общения.

То, что недели в этих лагерях обычно проходят, с одной стороны, непринужденно и весело, а с другой – четко, организованно и полезно, во многом заслуга Совета молодых ученых и его председателя.

Во время заседания Совета, посвященного организации очередного лагеря, один из его членов сам вызвался пригласить в Палангу группу лекторев, сам заявил, что возьмет на себя всю заботу о них. Тогда же решили, что каждый член Совета, как организатор, имеет право пригласить в лагерь трех человек по своему усмотрению.

Когда лагерь открылся, потекла его работа, выяснилось, что человек, добровольно взявший на себя заботу о лекторах, фактически бросил их на произвол судьбы – заявил, что у него есть дела поважнее. Какие? А такие, что он пригласил в Палангу не трех, а пятнадцать, как он сам выразился, «нужных» ему человек, ему на них-то времени не хватает...

Надо сказать, лекторы ничего не заметили, все прошло нормально, об этом позаботились Саулюс и другие члены Совета. А вот Саулюс потерял для себя человека. Встретит случайно в коридорах института – не заметит. И если это будет от него зависеть, никаких важных дел уже не поручит.

– Много ли у меня было таких случаев за годы общественной работы? – задумывается Саулюс. – Были. Человек клянется всеми святыми, что все будет в порядке, а дело срывается. И не потому, что были чрезвычайные обстоятельства. Зачастую даже более или менее разумных причин для срыва найти нельзя. Просто не хватает ответственности. Умения держать слово. Или просто детское непонимание, каких усилий стоит порученное дело. Обещал – не сделал. Ну и что? Другие поднатужатся – и будет порядок. Для меня эта логика совершенно непонятна. И люди, которые оперируют такими понятиями, не вызывают у меня никакого доверия. И я не считаю нужным скрывать этого. Обязательно выскажу. Ведь всегда надеешься, что это заставит человека задуматься.

Словом, добреньким Саулюса назвать никак нельзя. И была в бытность его секретарем комитета комсомоле ситуация, когда в общем-то от него зависело: быть или не быть одному из его коллег в комсомоле? Саулюс проголосовал за исключение. Потому что убежден: человек, который сознательно избрал для себя позицию стороннего, равнодушного наблюдателя, не может быть комсомольцем. Но все «за» и «против» перед этим взвесил со всей честностью и скрупулезностью. Потому что как бы ни была страшна ошибка в научном эксперименте, тут ее возможность надо было исключить полностью. Ведь речь шла о судьбе человека.

– Работа в комсомоле, – считает Саулюс, – это всегда такое дело, в котором каждый многое сам для себя начинает сначала. Да, опыт твоими предшественниками накоплен громадный, подробнейших методологических инструкций – хоть отбавляй. Все это вещи необходимые. Но чтобы дело было по-настоящему живым, тебе нужно искать свои пути, свои контакты с ребятами.

– Я по себе прекрасно знаю, как это важно – особенно для молодого, начинающего ученого – удачно войти, вписаться в коллектив, – вспоминает Саулюс. – Тем более, что работаем мы не во времена, когда погоду делают одиночки. Даже очень способный человек, который не стал в коллективе своим, отрезанный в отношениях от доброго совета коллег, вряд ли сейчас добьется многого...