Мастер из Кроксли

– А вы; Пэрвис?

– Я не из тех, кто отступает, Фоссет.

– Ну что ж, в таком случае рассчитывайте и на мой пай.

– Я был уверен, что вы не отступитесь от своего слова, заметил Пэрвис. – Еще не случалось, чтобы Исаак Фоссет нарушил компанию. Так, значит, мы втроем собираем сотню фунтов на приз и организуем встречу – если, конечно, этот молодой человек ничего не имеет против.

– Мистер Монтгомери, вы извините нас за весь этот вздор, – сказал студент из Кембриджа добродушно. – Я понимаю, мы начали не с того конца, но это легко поправить и... надеюсь, вы скоро с нами согласитесь. Помните парня, которого нокаутировали сегодня утром? Знаете, кто он? Это Бартон, знаменитый Тэд Бартон.

– Уверяю вас, сэр, вы можете гордиться тем, что нокаутировали его в первом же раунде, – вмешался в разговор трактирщик. – Даже сам Морис – чемпион весом в десять стоунов и шесть фунтов – изрядно повозился, прежде чем уложить Бартона бай-бай. Вы чисто сработали, сэр, и, думаю, при желании сработаете еще лучше.

Я никогда не слышал о Тэде Бартоне и узнал о нем только сегодня, – сказал ассистент доктора Олдакра.

– Так вот, Бартон – это форменный бандит, – сказал объездчик. – Очень хорошо, что вы его проучили, а то он совсем распустился. Чуть что – так ругаться, а затем и руки в ход. Да и выражения-то выбирает все такие, за которые в суде берут по пять шиллингов за слово. Теперь он поостережется совать свои кулачища в нос каждому встречному-поперечному. Впрочем, это к делу не относится...

Монтгомери смотрел на них в замешательстве.

– Ради бога, господа, скажите мне наконец, что вы от меня хотите?

– Мы хотим, чтобы вы выступили на ринге против Сайласа Крэгза, более известного как Мастер из Кроксли.

– С какой стати?

– Ас такой, что в следующую субботу с ним должен был драться Тэд Бартон. Он наш чемпион по боксу и выступает за здешние каменноугольные копи, а Мастер выступает за чугунолитейный завод в Кроксли. Мы выставляем своего боксера против Мастера на пари. Приз – сто фунтов. Но вы нашего чемпиона вывели из строя: на что он теперь годится с двухдюймовой дырой в черепе? Остается одно – кто его вывел из строя, тот и должен его заменить. Если вы уложили Тэда Бартона, значит, можете уложить и Мастера из Кроксли. Если откажетесь, то мы прямо не знаем, что делать. Здесь больше нет никого, кто мог бы выступить против Крэгза. Условия такие: двадцать раундов, перчатки весом в две унции, квинсберийские правила, и если вы выстоите до конца, то победа присуждается по очкам.

Предложение было столь нелепо, что в голове у Монтгомери все спуталось. Но вдруг его осенило.

Сто фунтов!.. Деньги, которые ему так нужны, чтобы получить диплом врача, будут в его руках, если только эти руки окажутся достаточно сильными, чтобы взять их. Только сегодня утром он с горечью думал, что для его физической силы нет применения, а тут оказывается, он может своими кулаками заработать за один час столько, сколько мозгами не заработает и за год.

Все же он колебался.

– Как же я буду выступать за каменноугольные копи, – спросил он, – когда не имею к ним никакого отношения?

– Как не имеете? – воскликнул старый Пэр-вис. – В условиях ясно сказано: «Всякий, кто хоть как-то связан с каменноугольными копями»... Доктор Олдакр – врач каменноугольного клуба, вы его помощник. Что еще нужно?

– Тут полный порядок, – заверил юнец из Кембриджа. – Ох, и выручите же вы нас, мистер Монтгомери. Мы сели в такую галошу, просто беда! Вам, может, неудобно брать деньги? Тогда в случае победы мы преподнесем вам какой-нибудь ценный подарок: скажем, часы, кубок или что-либо иное. Вы лишили нас чемпиона, поэтому мы вправе требовать от вас возмещения убытков.

– Дайте мне немного подумать, джентльмены. Уж очень все это неожиданно. Да и доктор, боюсь, не разрешит мне уйти с работы... Да, да... наверняка не разрешит.