Труднее всего было выкроить время для тренировок так, чтобы об этом не узнал доктор. Работа занимала большую часть дня, но визиты к больным приходилось делать пешком, причем на довольно значительные расстояния, что само по себе явилось неплохой тренировкой. Остальное время Монтгомери работал с боксерской грушей: утром и вечером по часу занимался с гантелями и гирями и два раза в день боксировал с Тэдом Бартоном, стремясь получить от этой стремительной драчливой машины о двух руках как можно больше. Бартона приводили в восторг смекалка и быстрота реакции Роберта. Но в силе его ударов он сомневался. В основу собственного стиля боя он положил сокрушительный удар и требовал того же от других.
– Бог ты мой, да разве это удар для человека весом в одиннадцать стоунов! – кричал он. – Ты бей так, чтобы Мастер хоть почувствовал, что с ним дерутся. Ага, вот это лучше, милок... так... так... Вот это здорово! – добавил он, когда Роберт свирепым ударом отбросил его чуть ли не через весь ринг в
правый угол. – Вот это я понимаю. Так ты, может, и победишь!
Когда Монтгомери серией мощных ударов загнал его в угол, Бартон от удовольствия даже рассмеялся:
– Э, милок, да ты делаешь успехи! Чуть было не сбил меня с катушек! Ну-ка еще разок, так... еще разочек...
Единственное, что не ускользнуло от доктора, – это диета, которую начал соблюдать Монтгомери.
– Извините меня за замечание, мистер Монтгомери, – сказал как-то Олдакр, – но я вижу, вы стали чересчур привередливы к пище. Такая блажь вряд ли должна поощряться в ваши годы. Почему, например, вы едите и первое и второе с гренками, а не с простым хлебом?
– Просто мне так больше нравится, сэр.
– Но ведь это создает дополнительную работу кухарке. Вот я замечаю, вы и картофеля совсем не употребляете...
– Да, сэр. Я решил, что так будет лучше для моего здоровья.
– Ну знаете ли. Так вы и пиво больше не пьете? Нет, сэр.
– Должен сказать, мистер Монтгомери, я против подобных капризов. Подумайте только, сэр, сколько на свете живет людей, для которых эта картошка и это пиво подчас недоступное лакомство.
– Не сомневаюсь, сэр. Но тем не менее предпочитаю обходиться без них.
Они были за столом одни, и Роберт решил, что сейчас самое время отпроситься с работы на день состязания.
– Доктор Олдакр, – обратился он к своему патрону, – я был бы вам весьма признателен, если бы вы в ближайшую субботу отпустили меня с работы.
– Это не совсем удобно, мистер Монтгомери. Суббота – горячий день.
– В пятницу я сделаю в два раза больше, и все будет в порядке. Притом к вечеру я уже вернусь.
– Боюсь, что из этого ничего не выйдет.
Положение становилось затруднительным. Если
его не отпустят, придется уйти без разрешения.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.