– Удивительно. Кто же тогда может знать?

– Постройком.

– Господи боже мой, – ему было, наверное, под шестьдесят, но почему-то в этом разговоре она чувствовала себя старшей, – какой постройком? Я говорю о живых людях, о молодой семье. У постройкома – списки, справки, а тут живая судьба, которая летит в пропасть.

– Никуда она не летит.

– Летит. Я вам в третий раз говорю, что Вера Байкова уезжает, она уже подала заявление. Семья рухнет. Это нормально?

– Когда начиналась стройка, я целый год жил один, без жены. Очень хорошо было. Приду вечером: кофеек сварю, телевизор включу. – Он закрыл глаза и послал ей вторую улыбку, доверчивую, ясную, как у спящего младенца. – А что сейчас? Не успеешь дверь открыть – навстречу большой такой вопросительный знак: «Позже не мог прийти?» По-моему, она меня до сих пор ревнует.

Он совсем не так прост, каким умеет казаться. И глаза специально равнодушными делает, а сам все сечет. Ну, берегись, демагог!

– Андрей Андреевич, я ведь не родственница Байковых, не школьная их подруга. Я представитель газеты. И, наверное, мне придется написать статью, рассказать, как относятся на вашей стройке к молодым семьям.

– Почему же только к молодым? К старым мы тоже имеем отношение. А что, старые семьи не по вашему ведомству?

Издевается. На здоровье. У нее такая работа – надо иногда терпеть.

– Не по нашему. Мы молодежная газета.

– А вы сами замужем?

– Замужем.

– И дети есть?

– Есть. Один. Четыре года.

– И квартира есть?

– Есть.

– Это хорошо.

Он поднялся и вдруг оказался высоким. И совсем не грузным, прошел в угол кабинета к вешалке, бросил на руку плащ.

– Будем считать, что разговора у нас не было. Просто познакомились. Завтра я разберусь с вашими Байковыми.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.