Двоюродный муж

На другой стороне отдает концы красавец дизель-электроход. Борта, как мухи, облепили пассажиры. С пристани машут руками провожающие.

— «Дзержинский»! — гордо говорит Усольцев. — На Чукотку. К белым медведям. За длинным рублем. Не махнуть ли и нам? Можно и на Командорские — котиков разводить. Я там родился, у острова Беринга, обмывался в заливе Петра Великого, рос в Татарском проливе, а ходил до сингапурских маяков.

— За что же списался? — спрашивает Антон.

— Сошелся я, парень, с одной бабенкой. Ничего. Ловкая из себя. А муж ее плавал в южных морях. Узнал про измену жены и покончил с собой — прыгнул с борта в косяк акул, на лету проглотили! И подумал я: как любил этот человек! Ведь я бы так не сделал, не любили мы — путались. И появилась между нами кровь, словно мы убили человека. И ушел от нее.

— А с корабля списался почему? — не понял Антон.

— Испугался... Воды испугался, моря. Когда узнал про смерть ее мужа, был шторм. Волны, как тысячи коней, мчались на берег... Будто погоня за мною. Страх охватил меня, и я убежал в тайгу,

Полузатонувшая бочка трется о борт. Плавают пробки и водоросли, похожие на щупальца осьминога. Усольцев вздохнул, долил вино.

— Я, брат, много видал. Золото мыл. Женьшень искал.

— Эй, там, на лайбе! — прокричали с берега. — Рельсы грузить срочно!

Бригада переглянулась.

— Можно, — встал Антон. — Последний раз, а с утра возьмемся за «Мудзимуру».

— Пошли, — коротко приказал Усольцев. — Только идет шторм!

И действительно вокруг потемнело. Дунул ветер. Море побелело.

На могучем плече Усольцева синей тушью наколот медведь, пьющий на задних лапах ром. Вместе с другими Усольцев несет на плече рельс. В порту безлюдно. Сумерки. Дымно хлещет дождь, заливая глинистую землю. Только косматое, опьяневшее от бутылки водки море бросается на пирс, подкидывая корабли. Не успели грузчики сбросить рельс, как к ним подбежал человек в брезентовике. Из-под капюшона блеснул козырек с золотыми капитанскими лаврами.

— За Лисьим островом тонут рыбаки. Идет буксир. Нужны моряки.

— Вы кто? — кричит Усольцев.

— Я капитан порта.

— Где буксир? — кричит Антон.

— На седьмом причале!

Наутро рыбаки были спасены. Краевая газета поместила очерк об отважных моряках. Адам долго вертел газету, не верил глазам, перечитывал свою фамилию, купил двадцать газет и послал родственникам в Одессу и Жмеринку.