Несмотря на уговоры, Виноградова водку пить не стала. Самый вид спиртного в такую жару был для нее чудовищен.

- Как только вы можете пить водку?!

- Лучше спроси, как мы едим эту колбасу! - пробурчал Дорофеев.

По его круглому красному лицу и рукам лился пот. От пота слиплись короткие светлые ресницы. Шофер часто моргал и даже встряхивал головой. Колбаса имела очень подозрительный вид - темно-красная, с обилием желтого жира, скользкая, будто намыленная.

Вместо обеда Зина пила теплый нарзан с конфетами.

Магазинщик в плоской каракулевой шапке и в синем халате вышел на крылечко, сел на грязные ступеньки. Редкая бородка его была неподвижна. Дорофеев позвал его, налил в крышку термоса сто граммов. Магазинщик выпил, закусил чуреком, от колбасы молча отмахнулся. Из неподвижного левого глаза магазинщика безостановочно бежала слеза.

- Пойдем чай пить! - весело сказал Дорофеев, сел за руль и лихо подъехал к самой большой и красивой кибитке.

У кибитки лежал облезлый верблюд. Дорофеев жестом поприветствовал верблюда, вошел в кибитку и сразу же закричал:

- Салам алейкум, Мурад-ата! Как дела?

В глубине встал высокий сухой старик, борода его росла из шеи; заметалась женщина, расстилая кошму на кошму, на кошму - ковер. На стене висело ружье «Зауэр -три кольца», мелкокалиберная винтовка, патронташи и длинный музыкальный инструмент в расшитом чехле. У круглых стен на расписных сундуках громоздились одеяла, подушки и кошмы. Старик приглашающе показал на ковер рядом с собой.

- Иди сюда, Володенька...

Дорофеев снял сапоги и бросил их на землю у входа.

Обливаясь потом, долго пили терпкий, густой чай из маленьких чайников с печеньем, с урюком, с конфетами-подушечками. Напившись чаю, старик взял со стены инструмент и, запрокинув голову, запел высоким голосом. При этом он быстро ударял по струнам. Сейчас же в кибитке появился народ. Высокие темнолицые люди бесшумно садились у входа на корточки, улыбались, тихонько хлопали в ладоши и поощрительно вскрикивали.

Внезапно Дорофеев поставил пиалу, резко поднялся и, надев стоящие у входа чьи-то галоши, выскочил из кибитки. Почуяв неладное, Виноградова поспешила за ним. Шофер стоял, опершись рукой о шаткую стену, лицо его стало серым, как оберточная бумага.

- Это не водка, - сказал он, виновато покосившись на Зину и вытерев губы. - Это колбаса. Мутит, понимаешь. И живот режет. Как ножом.

Через полчаса Дорофеев и Генкин лежали в кузове навзничь. Зина не знала, что с ними делать. Ребята извивались, как будто их припекало изнутри.

- Вези на медпункт! - задыхаясь, сказал Дорофеев.

Решившись, Виноградова завела машину и на второй скорости поехала по аулу к белому домику медпункта.

Толстая, шепелявая, разомлевшая от жары фельдшерица сперва с подозрением смотрела то на ребят, стонущих в кузове, то на Виноградову, сиротливо стоящую у подножки, пока Генкина не начало тошнить.

Тогда фельдшерица отомкнула прохладную комнату изолятора и ребята были уложены на узкие железные кровати.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.