Через три недели после приезда в лагерь Виноградова, кокетливо потупясь, спросила Дорофеева:

- Володя, вы научите меня водить машину? У Дорофеева была оригинальная манера обучения автоделу.

- Поступаешь в распоряжение моего лучшего друга, - наставительно сказал он. - Коленька, птенчик, помоги девушке овладеть техникой двадцатого века. Расскажи ей теорию, историю и географию...

Радист хмыкнул, поднял капот и заявил:

- Перед тем, как трогаться с места, водитель должен проверить, есть ли бензин в баках, масло в масляном радиаторе и вода. А то угробишь машину. Ясно?

Теперь перед каждым выездом в маршрут или по воду радист заставлял Виноградову отвертывать и завертывать водяную пробку, влезать на буфер машины и металлическим прутиком мерить уровень масла. Генкин с Дорофеевым смотрели и ухмылялись. Это было бы похоже на издевательство, если бы одновременно Коля не показывал, где что находится: карбюратор, трамблер, стартер...

В обеденное время и вечером после работы, когда отряд отдыхал, радист неумолимо поднимал Виноградову с раскладушки и приглашал в кабину. Он ставил демультипликатор в нейтральное положение. Обливаясь потом, Зина надавливала тапочкой на стартер, и происходило чудо: мотор заводился. Заглядывая под баранку, Зина нажимала левой ногой педаль сцепления - училась переключать скорости. Забывая хмуриться, радист смотрел сбоку на тонкий профиль стажерши, на испуганный зеленый глаз и неровно отросшие светлые волосы.

«Практическому вождению» машины Дорофеев обучал всех только сам.

- Заводи! - командовал он.

Зина заводила мотор и включала первую скорость. Усиливая нажатие на акселератор, она пробовала плавно отпускать сцепление. Но машина прыгала, мотор глох, а Дорофеев багровел от гнева.

На ходу одновременно надо было выжимать педаль сцепления, на миг бросать газ, крепко держать руль и смотреть на дорогу перед собой. Да еще Дорофеев, как будто по технической надобности, норовил невзначай ухватить за бок или коленку. Глаза его начинали маслиться. Правда, если Зина не успевала вовремя «газануть» или переключить скорость, и машина глохла на подъемах, буксовала в песке, катилась по склонам обратно, Дорофеев отодвигался, неразборчиво, сквозь зубы ругался. Виноградова вспыхивала. Но обижаться на шофера было бы глупо.

Иногда во время практической езды по такыру Дорофеев резко тормозил машину и, лихо сощурившись, спрашивал:

- Зиночка, деточка, долго мы с тобой будем в девках ходить?

Первый раз Виноградова до мурашек испугалась, потом привыкла.

- Долго, - бесстрашно отвечала она. - Давай, поехали!

Вначале машина была тем единственным, что мирило Виноградову с жарой, с пылью, с тем, что от горько-соленой воды волосы стали как пакля и кожа была вечно покрыта белым налетом. Впрочем, довольно скоро Виноградова сообразила, что не стоило ехать за пять тысяч километров от дома, чтобы выучиться водить автомобиль, тем более, что для этого существуют нормальные трехмесячные курсы.

Но было уже поздно. Дорофеев все более и более входил в роль инструктора. Казалось, он задался целью сделать из девушки профессионального шофера. После того, как начальник запретил сажать Виноградову за руль во время маршрутов, Дорофеев ежедневно стал будить ее до общего подъема, как раз, когда сон был особенно крепок и сладок. В половине четвертого утра Дорофеев дергал спальный мешок Зины и громко шептал:

- Эй, аллё! Кончай ночевать! Виноградова в ужасе просыпалась: широкие

плечи шофера заслоняли выход из палатки, отчего темнота вокруг была почти непроглядной. В руке шофера угадывалась кружка с холодной водой. В случае чего Дорофеев, не задумываясь, наклонял кружку, и вода тонкой ледяной струйкой лилась в спальный мешок...

- Иди прогревай машину, - зевая, говорил Дорофеев.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.