— Пришел, понимаешь, подкатился, пожалел, а баба, сам знаешь, только скажи доброе слово...

— Как же так? — невольно повторил Никитин.

— И ушла бы, — стонущим голосом продолжала Саша. — Ушла бы, сил моих больше нет, только не смогу после этого жить. Не смогу, хоть ты убей. — Она вдруг тихо заплакала, и Никитину стало понятно, что ей страшно хочется бросить его, но что-то не пускает.

— Не смогу, а так бы... — повторяла она сквозь слезы. — Не смогу...

— Пойдем в дом, — сказал Никитин, отрывая от себя жену. — Что это за балахон на тебе?

— Твоя подруга снарядила, и сын у нее остался... Налетела на меня, чертей отсыпала, ты, говорит, не понимаешь, не ценишь... А чего я не понимаю? Я понимаю... Ой, что же будет? Собирайся, и поедем домой.

— Ночью? — удивился Никитин. — Пошли в дом.

— Да не пойду я в твой дом, — сердито отрезала Саша. — Неужели ты не понимаешь?.. Поехали.

— Попутной не будет.

— Ну и пусть не будет...

Через полчаса, оставив спящего Сергея, Никитины шли к развилке. Дорога раскисла, лужи мерцали лунным светом. Когда проходили мимо сгоревшей сосны, Никитин оглянулся и увидел, как в доме Радошки засветилось окно. С опозданием подумал, что надо было забежать к нему... Саша уже успокоилась и норовила идти рядом с мужем, маленькая, жалкая в широком соседкином балахоне. Она говорила, что теперь будут жить не так, лучше, но говорила неизвестно кому, верно, себе. Никитин не слушал ее, широко шагал с рюкзаком на спине и думал, что не нужна ему ни другая, ни лучшая, да и никакая жизнь не нужна. В голове крутилось только одно: «Как же так?!»

— Как же так! — сказал он вслух с отчаянием.

— Ничего, — бодрым голосом откликнулась Саша и забормотала: — Будем жить. Купим тебе заграничные ботинки, а мне — туфельки, и будем жить-спасаться. Что же нам еще...

Слезы катились по ее лицу, но Никитин этого не видел.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.