Когда господин де Шампо встречал моего отца на базарной площади, он всегда с ним заговаривал.
- Ну, как дела, Боссерон? Все в порядке? Иногда называл его просто Людовиком.
Отец, возвращаясь вечером домой, сейчас же сообщал:
- Я сегодня видел господина де Шампо; он назвал меня по имени.
- Это люди негордые, - поддакивала моя мать. - Хорошие люди.
Я знал господина де Шампо. Я встретил его однажды в прошлом году. Он показался мне тогда слишком чопорным, изысканным, он напоминал военного, одетого в штатское.
Отец шел молча. Нам повстречался каменщик. Прислонившись к пруде битого щебня, он угрюмо посмотрел на нас и не ответил на наше приветствие.
Натруженная правая нога давала себя знать все больше и больше. Время от времени я останавливался, чтобы расшнуровать ботинок, стараясь идти возле дороги по тропинке, поросшей травой. Чтобы окончательно не упасть духом, я решил заговорить о господине де Шампо.
- Он был капитаном в семидесятом году, господин де Шампо? Он кончил Сен - Сир?
- Нет, - отвечал отец, - его избрали большинством голосов. В запасных частях начальники выбирались голосованием.
- Вы все голосовали за него? - Да, все... Выбирали богатых, у кого дома много слуг, кто умеет распоряжаться.
Грачи при нашем приближении взлетали вверх и снова опускались на пашню... Я видел господина де Шампо в монастырской школе при раздаче наград. (На будущий год меня уже собирались взять оттуда, чтобы отдать в ученье к какому - нибудь ремесленнику или пасти скот у крестьянина, как вон тот, что разбрасывает навоз.)
Я вспомнил этот жаркий июльский день. На большом, разукрашенном флагами монастырском дворе собрались крупные землевладельцы округа: господин де Шампо, баронесса Бебо, господин де Жаллетьер. Играла музыка: рояль, флейты, гобой, скрипка. Как прекрасно звучали они тогда! А на эстраде пять ила шесть ребятишек разыгрывали старинную итальянскую буффонаду «Скворец Сильвия», поставленную под руководством монаха - брата Феликса. Я играл Пьерро; читая стихи длинного пролога, я веселил публику и в течение трех актов не сходил со сцены. Я удостоился почетного приза и лестных отзывов. Нищий мальчишка, сын кровельщика Боссерона, я был опьянен успехом, аплодисментами столь изысканного общества! Господин де Шампо, прежде чем сесть в свой шарабан, подошел к моей матери и поздравил ее. У него были великолепные, тщательно расчесанные седые усы и фиолетовый галстук с белым горошком. Положив затянутую в перчатку руку мне на плечо, он резким, отрывистым голосом, который тогда мне понравился, произнес:
- Интересный ребенок... Возможно, мы им займемся.
И вот отец взял меня с собой, видимо, с целью, чтобы я ему помог просить место у господина де Шампо.
До Кудрэ оставалось еще шестьсот метров. Дорога подымалась в гору, среди домов местечка. У табачной лавки нас чуть не искусала собака. «Плохая примета», - проворчал отец. Дальше дорога шла вдоль высокой стены парка, откуда свешивались почерневшие толстые ветви деревьев. В глубине, за небольшой площадкой, настежь открытые железные ворота с облезшей позолотой вели в аллею, усыпанную влажным песком.
На мощеном большом дворе не было ни души и только слева, около конюшен, крытых порыжевшей черепицей, кучера в клеенчатых фуражках запрягали лошадей в английские экипажи. Отец был знаком только с одним из слуг, по имени Фюзо. Он спросил о - нем у проходившей мимо женщины, подвязанной вместо фартука тряпкой. Но женщина прошла, не ответив... Я рассматривал дом - обширное двухэтажное здание в сорок окон по фасаду, с высоким парадным подъездом. Над ним находился балкон, покрывшийся по углам мхом. В самом конце дома, под навесом, крытым аспидными плитками, висел колокол с железной цепью, прикрепленный к стене, как в монастырской школе.
Отец пошел искать Фюзо и, не найдя его, вернулся. Я больше не чувствовал боли в ноге, но дрожал от холода: бабушкина пелеринка не согревала.
- Как бы нам разыскать Фюзо? - беспрестанно повторял отец, завязывая клетчатый платок поверх пальто.
Кто - то поднялся из погреба возле навеса. Этот маленький человек в полосатом жилете и был Фюзо.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.