зад голову, заговорила быстро и уверенно:
– Послушай моего совета, Родди. Я знаю, как
тебе сейчас тяжело. Сделай вот что: отправляйся за
границу, скажем, на три месяца. Тебе будет нетрудно это устроить. Сейчас ты думаешь, что любишь Мэри Джеррард. Может быть, это и так. Но пока не
время говорить с ней об этом. Наша помолвка
окончательно расторгнута. Следовательно, уезжай
как свободный, ничем не связанный человек и за
эти три месяца разберись в себе. Если ты поймешь,
что действительно, любишь Мэри, что ж, возвращайся, скажи ей, что ты уверен в своем чувстве, и тогда, возможно, она тебя иначе выслушает.
Родди подошел к ней и взял за обе руки.
– Ты чудо, Элинор! Какая у тебя ясная и трезвая
головка – и никакой мелочности. Ты даже представить себе не можешь, как я тобой восхищаюсь. Я сделаю, как ты советуешь, уеду и постараюсь
понять, действительно ли мне без нее не жить или я просто обманываю сам себя, как последний идиот. Ах, Элинор, ты всегда была в тысячу раз лучше и
благороднее меня. Спасибо тебе за все!
Повинуясь внезапному порыву, он поцеловал ее в щеку и почти выбежал из гостиной. Хорошо, что он не обернулся и не видел ее лица.
Спустя несколько дней Мэри рассказала сестре Хопкинс об открывшихся перед ней перспективах на будущее. Практичная особа горячо поздравила девушку, не позабыв воздать должное щедрости Элинор Карлайл.
– А мне все-таки кажется, – задумчиво проговорила Мэри, – что она меня недолюбливает.
– Надо думать! – рассмеялась медсестра. – Ну, не прикидывайтесь невинной овечкой, Мэри. Мистер Родерик влюбился в вас сразу и по уши. А вам он как, девочка моя?
Мэри колебалась.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.