– Если мне дачниками заниматься, то ни на какое другое дело меня не хватит.
Они вышли на небольшую поляну, где стояло несколько засыпных финских домов. Участковый показал на небольшой, выкрашенный красивой темно-вишневой краской домик.
– Колокольников здесь снимает. У старухи одной.
– Начальник мой считает, что весла и удочки Колокольникова просто кто-то украл, – сказал Бугаев, рассматривая домик. Среди начинающих желтеть берез домик выглядел симпатично. – И что с происшествием на шоссе это не связано. Вы бы, лейтенант, проверили такой вариант. Поинтересовались бы в поселке, мальчишек порасспрашивали. Они все знают.
– Хорошо, товарищ майор, – кивнул Аникин.
– А с проверкой гостей и дачников дело сложное. Есть у нас подозрения, что те, у кого этот мужчина гостевал, могут и не признаться. Если только хорошо знали его.
– Вот как? – удивился участковый. – У вас есть данные о нем?
– Не данные, – поморщился Бугаев, – а пока только подозрения. Похоже, что в своем чемоданчике носил он набор воровских инструментов. А честный человек ранним утром с таким багажом по лесу разгуливать не станет. Но проверять все равно надо. Дружинников привлечь придется.
– Значит, искать надо дом, из которого ранним утром ушел мужчина средних лет с маленьким чемоданчиком? – спросил Аникин.
– Про чемоданчик упоминать не надо. Если повезет и выясним про мужчину, с чемоданчиком разберемся.
Метров через сто они вышли на асфальтированную дорогу. Начался сам поселок, но осталось ощущение, что все еще идешь по лесу, – дома стояли хоть и плотно друг к другу, но все в осадку, среди сосен и густых зарослей сирени. Нигде еще не было признаков жизни, только где-то в глубине поселка не переставая горланил хрипатый петух.
– Я думаю, что сначала надо проверить тех, кому уже приходилось иметь с законом дело, – сказал Бугаев, с удовольствием разглядывая аккуратные, один к одному, домики. Здесь они были уже не такие хлипкие, как тот, где обитал Колокольников. – Есть у вас такие?
– Хватает, – махнул рукой участковый инспектор. – Только за последний месяц двое из заключения вернулись.
– Что за люди?
– Торговые работники. Вот, кстати, слева видите домик?
Бугаев посмотрел туда, куда показал Аникин, и присвистнул. За невысоким палисадником красовался двухэтажный, с огромными окнами дом из темного обливного кирпича. Четырехскатная крыша была покрашена темно-зеленой краской. «Как памятник архитектуры», – подумал майор и сказал:
– А кирпич-то дефицитный, частнику такой не продают.
– А что директору мебельного магазина дефицит?! Что ему фондовые материалы?! Знаете, Семен Иванович, – вдруг с горечью сказал Аникин, – у нас в доме газ проводили, кусок оцинкованного железа потребовался для вентиляционной трубы. Я все хозмаги объездил – нигде нет. «И не ищите, – продавцы говорят, – фондовый материал». А этот голубчик себе всю крышу оцинкованной жестью покрыл.
– Так ведь и посадили, – усмехнулся Бугаев.
– Посадили, да только за другие делишки. И даже дом не смогли конфисковать. Он его на деда записал.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.