- Вот они поднимали целину в умах, в душах и не жаловались на трудности, как некоторые молодые люди теперь...
Василий Иванович, видно, опять собирался кого - то пожурить, с кем - то поспорить, но его оборвали неожиданным вопросом:
- Вы видели Ленина? Расскажите, какой он.
- Ленин? - Торопов весь как - то подался вперед. - Помните, как в кинокартине солдат ответил на такой вопрос? Обыкновенный! Я, как и тот солдат, видел Владимира Ильича всего один раз и, пожалуй, тоже могу только сказать: обыкновенный!... Что же тут рассказывать?
- Нет, расскажите, расскажите...
Торопов, видимо, хорошо знал историю Сибири, все, что связано с этим краем. Подумав немного, он заговорил о каторжном тракте, о том, как этой же дорогой ехал в ссылку Левин.
Вот так же, как и мы, смотрел на этот тракт Владимир Ильич, ехавший шестьдесят лет тому назад в сибирскую ссылку. Только вагон был попроще - третьего класса, и пейзаж, открывавшийся из окна, был суровее. Поезд то и дело обгонял партии колодников и ссыльных. Прикрывая лицо от колючей поземки, они брели по заснеженной степи - обындевевшие, такие же белые, как и степь, брели, отмеряя тысячи верст, к местам назначения...
Это видение, как кошмар, тревожило, угнетало Владимира Ильича. Ему, перенесшему воспаление легких и еще не окрепшему, департамент полиции разрешил следовать в ссылку не по этапу, а на свой счет, по проходному свидетельству. С этим «документом» он должен был прибыть в Иркутск и там получить назначение для жительства в одном из населенных пунктов Восточной Сибири. Где и каким будет этот пункт?..
По дороге, на станции Самара, Владимир Ильич встретился с В. М. Крутовским, активным деятелем «Общества врачей Енисейской губернии», возвращавшимся в Красноярск.
«... Я пошел в буфет, - рассказывал позже Крутовский об этой встрече, - сел к отдельному столику и заказал чай. Вдруг к моему же столику подсаживается маленький пассажир, просит лакея подать ему чернил и перо, а затем пишет адрес на конверте: Петербург, А. М. Калмыковой.
Тогда я сразу сообразил, кто это, и, обращаясь к Владимиру Ильичу, сказал:
- Значит, вы - Ульянов? Очень рад познакомиться.
Владимир Ильич вскочил со стула, руки не протянул и сердитым голосом ответил:
- Вы что, сыщик?
- Совсем нет. По адресу я вижу, что вы Ульянов, который едет в Красноярск, и о котором мне говорила А. М. Калмыкова. Я давно вас высматриваю в поезде и вот сейчас случайно только наткнулся на вас, а то мы вместе доехали бы до Красноярска, не зная друг друга».
В Самаре они перешли в новый, прицепленный к поезду вагон, устроились в одном купе, и в первые же часы между ними разгорелся горячий опор. Узнав, что спутник примыкает к народническому кружку, Владимир Ильич обрушился на него всей силой своей марксистской аргументации, громя политические позиции и взгляды народников. Крутовский то защищался, то пытался перейти в наступление, повторяя нападки народников на марксистов, но Ленин обладал непобедимым оружием логики и фактов, и только новая партия ссыльных, которую замечали пассажиры на тракте, отвлекала внимание Владимира Ильича от дебатов. Прильнув к стеклу своим высоким лбом, он пристально вглядывался в понурые фигуры, а когда партия исчезала из виду, опускался на скамейку и долго сидел молча, потрясенный.
- Идут ловить соболей! - тихо замечал спутник Ленина.
- Как вы сказали? - словно пробуждаясь от тяжелого сна, спрашивал Владимир Ильич.
- Это у нас, в Сибири, так говорят о следующих по этапу. Идут ловить соболей... на новую мантию царю!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.