Впрочем, на свои шпильки Володя, человек с «легкой» совестью, мог бы иметь право. Однако лишь в том случае, если бы не заканчивал институт, а после училища, техникума или иной специальной подготовки прямо и шел в наладчики. Как известно, профессия наладчика (за редким исключением, за таким, к примеру, как настройка ЭВМ или суперсложных станков) не требует высшего образования. Не требует пяти лет учебы и огромных государственных денег, которые истрачены на Володю, не желающего исполнять свой профессиональный долг. И вот уже тут между словами «профессиональный» и «нравственный» я бы поставил знак равенства.
В этом раскладе мораль Саши Козаря мне куда больше по душе, чем мораль личности, которой недостает совести исполнить свои профессиональные обязанности. И что стоит после этого его общительность, душевность, умение играть на гитаре? Козарь не спешит зачислять своего приятеля в неудачники и правильно делает. Он не неудачник. Его покой и нежелание ответственности умышленны, а оттого злостны. Поступок Володи превращается из дела вроде бы сугубо личного в печальное явление – общественную пассивность, общественную уклончивость.
Вот мы говорили об активной общественной позиции – так здесь налицо пассивная общественная позиция. Да, да, позиция. Уклонение от долга – это тоже позиция, да еще какая!
Собственно говоря, бывший конструктор Володя – человек, не лишенный для кого-то внешней привлекательности (гитарист, добряга) и даже псевдорыцарства (пошел в рабочие с дипломом инженера – вот уж нетщеславная личность), – всего-навсего пролог, предисловие, не до конца испорченный предшественник куда менее симпатичного Владимира Владимирова.
Многие читатели на его исповедь откликнулись жестко и однозначно.
Резкость общественного мнения в оценке жизни Владимирова очевидна и понятна. Открытость его письма отдает не честной откровенностью, а цинизмом преуспевающего дельца.
Александр Козарь хочет быть первым в деле. Если бы речь шла только о профессионально-личном его первенстве, не возникло бы даже предмета спора. Но он имеет в виду первенство над людьми, первенство в управлении, а всякое руководство – дело неоднозначное, требующее еще много иных нравственных достоинств. Это мы выяснили.
Но вот В. Владимиров говорит вроде бы о сугубо личном – о том, что в свободное свое время он не пьянствует и не бездельничает, не лупит козла во дворе, а зарабатывает деньги, создает материальное благополучие, в сфере которого он не хочет быть последним.
Он не утверждает, что хочет быть первым. Нет. Просто не хочет быть последним. Всего-то.
Вот и вышли мы к главному: ради чего жив человек? Во имя чего?
Помните давнее, гетевское: «Люди гибнут за металл».
Что же выходит? Времена сменяют друг друга, на дворе иная социальная система, а герои Гете, пушкинский скупой рыцарь – пусть в иной одежке, без доспехов, – живы, живы?
Для чего? Чтобы доказать вечное всесилие денег, власть вещей, превосходства материального над моральным?
К счастью, дело обстоит не так.
Бессребреничество истинного гуманизма, власть доброты и милосердия новое общество и доказало и утвердило как один из главных своих принципов. Непростая наша эпоха в самые тяжелые дни жизни – войну, послевоенную голодуху – негромко, но твердо демонстрировала такие горние высоты духа, отзывчивости, бескорыстия, каких не знавала земля до сих пор, до наших, до советских пор. Спасение другого, чужого, жертвуя собой, усыновление неизвестных детей – более сорока – одним лишь любящим сердцем, пополам последняя горбушка, и вот что поразительно: чем горше доля, чем круче беда, тем мягче и сострадательней люди, тем ближе они друг к другу.
Слов нет, испытанный бедой отличен от того, кто не знал страданий. Не зря ведь живы старые поговорки, среди которых, к примеру, и такая: «Сытый голодного не поймет».
Все это так, миропонимание, мироощущение – личные, не заемные из книжек и школьных уроков, а самим собой, своей жизнью проверенные, отличаются у тех, кто страдал, и тех, кто знает об этом понаслышке.
Что же делать? Смириться с этим? Принять как окончательную, неодолимую данность – порог отзывчивости, порог поколений?
Нет и нет!
Обратим взор наш к истории, ее нравственным урокам.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.