– Про костыль я выдумал. Не бил я им Лариску. Пальцем не тронул. Постращать – постращал...

Когда Елисей взял расчет, Александра Михайловна вместе со всеми пришла его провожать. Руки он ей не подал, скользнул по ней взглядом, и в глазах его женщина углядела прежнюю обиду:

– Зачем ты, Михайловна, дала нам эти облигации? Зачем?

На место Елисея пришла работать тихая девушка после десятилетки – не то Марина, не то Ирина. Оружия на Елисеевой должности не полагалось, надо было просто присутствовать при приеме алмазов и следить за порядком.

И девушка, от старательности полуоткрыв губы, смотрела на людей и на алмазы в жестяной коробке из-под монпансье.

Смотрела на них и Александра Михайловна. Они были разные. Крупный алмаз излучал ржаной свет. Другой, поменьше, отсвечивал зеленым огнем. Синеватый камушек напоминал о том, что небо в этом краю бывает лазурным, не таким, как нынешним летом. Большей частью они были прозрачные, как роса. И было во всех алмазах нечто невыразимо прекрасное, природное, уральское – от голубой реки Вишеры, от ее родниковой влаги. В вишерских алмазах жило много застенчивости, радости и светлыни, и Александра Михайловна подумала о том, что, проданные куда-либо, они помнят Вишеру. Белые ночи России светятся в этих алмазах, в какие бы чужедальние пределы ни забросила их судьба.

Александра Михайловна представила алмазное ожерелье на глее какой-нибудь богатой старухи, внезапно вспомнила Ларисино слово, и оно непроизвольно почти на крике вырвалось из ее уст:

– Очаровашечка!

– Это вы мне? – спросила охранница и покраснела.

– Да так...

Александра Михайловна вышла на нижнюю палубу. Гудела, содрогаясь, драга – железный остров посреди воды. И сейчас ближе к ночи вода эта не казалась мутной, грязной, в эмульсии. А была она поблескивающей и таинственной, и в ней одна за другой загорались звезды...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.