Гибнет лес... Исчезает рыба в водохранилищах и реках... Уродуются земли в тайге... Министерства и ведомства равнодушно взирают на это. А комсомольские работники зачастую просто «не в курсе» острейшей проблемы. Если отношение к природным богатствам в зоне Байкало-Амурской магистрали не изменится, большой регион может превратиться в безжизненную пустыню.

Планируется... браконьерство

Река сердито бурлила в горных теснинах и стремительно бежала от них туда, где бугрился волнами величавый Амур. Но и гордячка Зея укротила свой бег, растерянно уткнувшись в несокрушимую бетонную плотину, воздвигнутую на ее пути. Об этом укрощении в школах Амурской области на уроках географии учителя рассказывают восьмиклассникам буднично и просто:

— Зейская гидроэлектростанция и водохранилище позволяют решить сразу несколько задач: получить большое количество дешевой электроэнергии, предохранить низовья Зеи от сильных наводнений, улучшить условия судоходства на реке, вовлечь в сельскохозяйственное производство новые земли.

Однако рассказы учителей могли быть гораздо живописнее, если бы, не ограничиваясь скупой констатацией фактов, они поведали о том, как гидростроители многие годы не только сами героически боролись со всевозможными трудностями, но и усердно создавали их для грядущих поколений.

В прошлом году спешно было организовано управление эксплуатации Зейского водохранилища, чтобы спасти громадный водоем, равный по площади Люксембургу, от последствий экологического невежества.

— Смотрите, что получается, — рассказывал директор управления Дмитрий Степанович Данилин. — Семь с половиной лет строилась плотина, и за это время никто даже пальцем не шевельнул, чтобы вырубить лес в зоне затопления, очистить берега реки и ее притоков от хлыстов, которые застряли тут после молевых сплавов. Это, представьте, не предусматривалось проектно-сметной документацией: В результате три с половиной миллиона кубометров невырубленного строевого леса ушло под воду, миллион с лишним кубометров хлыстов плавает по акватории и валяется на берегах, десятки заливов от дна до поверхности плотно забиты топляками.

Дмитрий Степанович выложил на стол папку с документами:

— Вот, пожалуйста, акты наших обследований и выводы, к чему привели недальновидность, безхозяйственность, безразличие и равнодушие к природе. Топляки и плавающие бревна с каждым годом становятся все более опасными для судоходства. Деревья и кусты отрываются ото дна, подтягиваются к плотине, забивают решетки водоприемников, мешают нормальной работе гидростанции. По тем же причинам невозможно вести рыбный промысел да хотя бы даже просто посидеть с удочкой. А вода? Затопленные деревья гниют, насыщают ее сероводородом, она приобретает запах тухлого яйца. Пробовали запускать сюда омуля — не прижился. Исчезли из водоема и многие другие ценные промысловые рыбы, которые любят воду чистую, прозрачную, свежую. Кроме того, растет поток жалоб от населения: ведь эта же самая вода идет и в квартиры жителей города Зея. Уж коли нарушено экологическое равновесие, то куда ни кинь — везде получается клин. Если сейчас не принять никаких мер, то не успеешь оглянуться — наш водоем превратится в огромную безжизненную и вонючую лужу...

Какие же принимаются меры, чтобы этого не случилось?

13 марта прошлого года Комиссия по охране окружающей среды и рациональному использованию природных ресурсов при Президиуме Совета Министров СССР обязала Минэнерго и Минлесбумпром «принять неотложные меры по сбору и использованию древесины, засоряющей акваторию и берега Зейского, Саяно-Шушенского и других водохранилищ». Обоим министерствам было также предложено в кратчайший срок представить в Госплан СССР конкретные предложения о финансировании, сроках проведения и исполнителях этих работ.

Столь категорическое указание, возможно, и вызвало легкое шевеление в министерских лабиринтах, но в акватории и на берегах Зейского водохранилища пока что не произвело никакого ускорения. Леспромхозы, подведомственные Минлесбумпрому, по-прежнему делают то, к чему привыкли: пилят деревья в растущих лесах и не хотят добывать иx из водоема. Местные же лесхозы, которые подчиняются Министерству лесного хозяйства РСФСР, делают вид, что так и надо. В прошлом году они были обязаны выдать ордеров для заготовки древесины на акватории и по берегам водохранилища в общей сложности на 405 тысяч кубометров, а оформили только на 10 тысяч. Если дело и дальше пойдет подобными черепашьими темпами, то очистить водоем от засоряющей его древесины удастся только через столетие!

Но предположим, что Минэнерго и Минлесбумпрому объединенными усилиями к 2087 году удастся выловить отсюда последнее бесхозное бревно. А как же быть с миллионами на корню затопленных деревьев, которые, подвергаясь гниению, резко ухудшают биохимический и санитарный режим водохранилища и приносят массу других осложнений? В Финляндии разработан плавучий комплекс, с помощью которого за год можно спилить под водой, отсортировать и пустить в дело 100 тысяч кубометров хлыстов. Появится ли такой спасительный комплекс на Зейском искусственном водоеме?

Речь, однако, не только о том, в какое бедственное положение попало это водохранилище из-за чьей-то недальновидности и элементарной экологической безграмотности. Помимо Зейской, в зоне БАМа со временем появятся новые гидроэлектростанции. Идут ли впрок печальные уроки?

Да вот в том-то и дело, что не идут!

Посмотрим, например, проектно-сметную документацию будущей Гилюйской ГЭС. В зону затопления тут попадает 18 тысяч гектаров лесных угодий, однако проектировщики Ленинградского отделения Всесоюзного института «Гидропроект» запланировали под лесоочистку всего 1800. Такое же соотношение (десять процентов от общей площади) предусмотрено и для гораздо более обширной зоны затопления Мокской ГЭС, которую решено построить на Витиме, Стало быть, и здесь, несмотря ни на что, изначально планируется такое же браконьерское отношение к природе, как на Зейском и многих других водохранилищах: Но почему?

Проектанты, оказывается, загипнотизированы старинными инструкциями, которые предписывают вести лесоудаление лишь на десяти процентах территории, идущей под затопление. Откуда взялась именно эта магическая цифра, с какой стати она считается оптимальной для любой местности, тем более для таежных зон Забайкалья и Дальнего Востока? Непостижимая сургучная тайна. Еще одно обстоятельство, на которое ссылаются проектанты, когда местные ревнители природы допекают их своими протестами: «Таково мнение Минлесбумпрома. Оно считает, что сплошная лесоочистка затопляемой территории экономически нецелесообразна, поскольку там полное бездорожье».

С дорогами в сибирской и дальневосточной тайге действительно плоховато. Но разумно ли относиться к окружающей среде только с позиции сиюминутной выгоды, не задумываясь о том, чем наше сегодняшнее бездействие и равнодушие отзовутся завтра и через много лет?

Лесоповальный разбой

Бережливые японцы наловчились каждое спиленное дерево использовать на все сто процентов. Моряки советских лесовозов, доставляющих древесину в Страну восходящего солнца, рассказывают, что после разгрузки каждого судна тамошние приемщики обязательно пройдутся по палубе и портовой территории с совком и веничком: не должна пропасть даром даже маленькая щепка. Есть и у нас примеры для подражания, в том числе опыт лесозаготовителей Карелии, Практически на всех предприятиях этой республики в дело идет буквально все — от корня дерева до его вершины. Здесь, правда, не ходят по лесосекам и лесопилкам с совком и веником, однако не встретишь таких безобразных «скифских курганов», о которых в 16-м номере «Смены» за 1985 год рассказал строитель с Читинского участка БАМа Евгений Средних: «...В курганах, окружающих лесопилки, раскопок проводить не надо — издалека видно, что это и бревна, и всевозможные доски, и раскряжеванные кругляки, бруски и сучья, и все это, как правило, присыпано толстым слоем опилок, смешанных с землей. Это все отходы. Но разве нельзя найти им применения?»

Официальный ответ Минлесбумпрома, опубликованный в том же номере журнала, гласил, что этот крик души услышан и рассмотрен. Заместитель министра Н. С. Савченко уведомил редакцию, что штаб отрасли принимает «дополнительные меры по повышению эффективности использования древесины и ее отходов в народном хозяйстве. Планируется увеличение выработки технологической щепы из древесины для целлюлозно-бумажного и гидролизного производства, определено значительное увеличение выпуска древесностружечных и волокнистых плит».

Минуло два года. Срок немаленький. Что происходит сегодня в тайге за Байкалом?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.