Происходит то же самое, что и было: свалки растут, костры горят, и гибнет столько древесины, что ею уже давно можно было бы многослойно вымостить широкий путь от Охотского моря до парадного подъезда Минлесбумпрома СССР. Да и чему удивляться, если ныне действующая общесоюзная норма официально разрешает лесозаготовителям пускать «в распыл» до сорока процентов спиленных в тайге деревьев! А что такое 40 процентов, скажем, для Амурской области, где только предприятия Минлесбумпрома ежегодно добывают четыре миллиона кубометров деловой древесины?.. Столь же гибельно сказывается на тайге эта злополучная сорокапроцентная индульгенция и в Читинской области. Она размагничивает гражданскую совесть лесозаготовителей, закрепляет психологический стереотип потребительского отношения к природе: «Тайга велика — на наш век хватит». И вот что получается, например, только при прокладке лесовозных дорог. Делается так. Могучими бульдозерами сдвигают деревья вместе с кроной и корнями на край дороги. Завалы потом невозможно разобрать, а древесину — использовать. Из официального документа, который мне показали в Читинском институте природных ресурсов, следует, что потери при этом достигают более 100 кубометров на каждом километре лесовозной дороги. В области действует 17 крупных лесозаготовительных предприятий. каждое из которых ежегодно строит в среднем 20 километров дорог. Нетрудно подсчитать, каковы общие потери при таких варварских методах «строительства».

Дожидаясь в Читинском аэропорту самолета на Чару, я купил в киоске свежий номер областной газеты «Забайкальский рабочий», в котором как раз была напечатана наполненная горечью и гневом обширная статья местного писателя Михаила Вишнякова «Мы не одиноки на Земле», посвященная проблемам сохранения забайкальской тайги от хищнического истребления. Поводом для писательских раздумий послужило письмо геолога Юрия Локтева, которое я здесь цитирую полностью:

«Я, наверное, в сотый раз рву бумагу, потому что получается очень уж горько и безнадежно, а надо, чтобы письмо помогло. Речь идет о водоразделе двух океанов — Тихого и Ледовитого, об уникальной тайге Читинской области, откуда берут начало реки, питающие и озеро Байкал. Дело в том, что эта тайга обречена на гибель. Обречена с легкой руки каких-то канувших в Лету чиновников, причисливших ее по недомыслию к «лесосырьевой базе».

Даже коренные жители Забайкалья потрясены неувядаемой красотой здешних мест. Но еще большее потрясение испытывает человек, увидевший своими глазами, что творится сегодня в верховьях байкальских рек. Вырубки ведутся с грубейшими нарушениями

технологии заготовок. Деловой лес растет в горной тайге на крутых склонах. Чтобы добраться до него, трелёвщики вытаптывают весь подлесок, сдирают моховой покров, уничтожают ягодники и кустарники. Дороги, которые идут за фронтом лесоповального разбоя, делают тайгу доступной для моторизованной армии браконьеров. Вырублены, растоптаны, изуродованы многие прекрасные речные долины... Оголтелому оптимизму лесозаготовителей должен быть положен конец, поскольку речь идет о гибели нашего национального богатства. Спешите помочь!»

Конечно, «лесоповальный разбой» не остается безнаказанным. В статье М. Вишнякова приведено немало конкретных фактов браконьерского отношения к природе, названы оштрафованные предприятия и суммы штрафов, которые нередко выражаются пятизначными цифрами. Вывод, однако, неутешительный: «Чем строже и принципиальнее действуют лесная охрана и дирекция лесхозов, тем наглее, беспощаднее и злее становятся лесозаготовители. Подумаешь, штрафы! Их платят не из своего кармана, а из касс лесозаготовительных предприятий. А что для леспромхоза 40 — 50 тысяч рублей штрафа? Это несколько вагонов леса, отправленных сверх плана. А за сверхплановый объем, как известно. начисляются премии. Гибель тайги — золотой ручей премиальных для всей системы лесозаготовителей, прикрывающейся государственными интересами».

Геолог и писатель речь ведут о проблемах сохранения горной тайги, расположенной юго-западнее Читы. Но то же самое потрясение души, о котором пишет Юрий Локтев, испытываешь и за семьсот верст севернее областного центра — в Каларском районе, через который проходит Читинский участок Байкало-Амурской магистрали.

— В экологическом отношении это наиболее сложный участок зоны БАМа, — еще в Чите рассказывал мне научный сотрудник Института природных ресурсов, кандидат географических наук Анатолий Михайлович Котельников. — Вечная мерзлота, низкие температуры, маломощный напочвенный покров предопределяют сильную ранимость элементов природных систем, низкий уровень ее восстановительных возможностей. Например, для того чтобы выросла лиственница высотой 15 — 20 метров и диаметром 25 сантиметров. требуется около 250 лет. Притом, учтите, северная тайга — это не сплошные непроходимые леса. Деревья здесь растут редко, запас древесины на каждом гектаре составляет в среднем 70 — 100 кубометров.

И вот эту хрупкую, ранимую систему безжалостно терзают все, кому не лень, не обращая никакого внимания на природоохранные законы, не думая о том, какой бедой обернется завтра сегодняшнее варварство. Особенно свирепствуют бамовские организации: УПТК «БАМстройпуть», «КазахБАМстрой», строительно-монтажный поезд №696 и специализированный строительно-монтажный поезд «ГрузстройБАМ». На делянах они стараются выбрать самые лучшие деревья, а те, что похуже, оставляют, хотя правила лесопользования предусматривают делать наоборот, ибо наиболее крупные и спелые деревья — это семенники, от них зависит лесовосстановление. Выбирают то, что годится для строительных целей. Вершинник, тонкомер и сучья оставляют на месте, захламляя лесосеки и превращая их в пожароопасные. Тот же «ГрузстройБАМ», например, только за последние три года оставил после себя около 200 гектаров неочищенных лесосек.

Чрезвычайно велики отходы при лесозаготовках: до семидесяти процентов. Что это означает практически?

— Предприятия управления строительства «БАМстройпуть» ежегодно вывозят из тайги в среднем около 20 тысяч кубометров деловой древесины, — просветила меня инженер по охране и защите леса Чарского лесхоза Тамара Данилишина. — То, что после раскряжевки спиленных деревьев идет в отходы и остается гнить на лесосеках составляет ни много ни мало до 70 тысяч кубометров той самой лиственницы, которая растет и созревает в течение двух с половиной веков! Штрафы за нерациональную разделку древесины и неочистку лесосек, конечно, выплачиваются — «БАМстройпуть» организация богатая. Но тайге-то от этого не легче...

Чтобы уменьшить потери, есть выход, на который еще восемь лет назад обращали внимание бамовских и местных руководителей ученые Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения Академии наук СССР. Вместо мелких разрозненных предприятий различных ведомств они предлагали создавать в зоне БАМа кооперативные объединения. Это дало бы возможность сконцентрировать лесозаготовки и деревообработку, обеспечить эффективное использование всей заготавливаемой древесины. В Каларском районе перед местными властями о том же самом уже не первый год хлопочут специалисты Чарского лесхоза, в зоне которого хозяйничают 17 самозаготовителей.

Председатель райисполкома В. Кузьмин и его заместитель Л. Лесникова дружно отмахиваются:

— Централизация? Да кому она нужна? Кто этим будет заниматься? Мы, что ли? А зачем нам такое ярмо? Своих забот хватает...

Вот и скудеет прямо на глазах здешнее таежное редколесье. Там, где можно спилить одно дерево, сокрушают три. А когда вместо них вырастут новые? Да и вырастут ли?

Чтоб не возникла новая пустыня

— Вы видели нашу пустыню? — спросил директор Чарского лесхоза Евгений Борисенко.

— Только через иллюминатор самолета.

— Тогда по коням!

Минут через десять мы были в урочище «Чарские пески». Это песчаный массив длиной 18 и шириной четыре километра. Живописное зрелище! Высота отдельных барханов, образующих цепи, достигает 15 — 30 метров. Между барханами там и сям раскидано несколько небольших мелких озер. Их крутые желтопесчаные берега покрыты сосной, ивой и березками. Кое-где молодо зеленеют островки чистых сосновых боров. Прекрасное место для отдыха! Не зря сюда каждое лето стекаются туристы со всего Союза. Есть чем полюбоваться.

— Говорят, что в нашей стране больше нигде нет такой уникальной пустыни на вечной мерзлоте?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.