На последнем слове ее голос осекся, она как-то ссутулилась, будто под непосильной ношей.

До самого дома мы шагали в тягостном молчании.

Утро следующего дня было очень теплое. Не спеша падали хлопья снега. Под старой сосной с засохшей вершиной, километрах в четырех от нашего дома, мы обнаружили место битвы Хельми с рысью. Хотя все здесь занесло снегом, мы без особого труда нашли сломанные лыжи, ружье, кривой охотничий нож. От рыси остались одни кости: мясо съели голодные волки. Они же распотрошили рюкзак Хельми, и я немало удивился, когда увидел шелковое платье, туфельки на высоком каблуке, зеркальце и другие предметы девичьего туалета, вывалившиеся из рюкзака.

- Ты всегда берешь с собой на охоту праздничное платье, Хельми?

Она посмотрела на меня и молча стала укладывать вещи. Я не вытерпел и прямо потребовал объяснения.

- Не надо спрашивать, - умоляюще ответила Хельми.

Я настаивал. Она почему-то покраснела, опустила голову и стала рассказывать.

Отец хотел, чтобы она вышла замуж за колхозного бригадира. Хельми не нравился бригадир. Ее любимый учился в Ленинграде. Она написала ему обо всем. Он ответил: «Приезжай ко мне». Но отец - председатель колхоза - сделал так, что шоферы отказались довезти ее до станции, которая находилась в ста километрах от села. Тогда Хельми стала на лыжи и пошла напрямик через тайгу.

Я слушал ее рассказ, и она преображалась в моих глазах. И потом, когда мы шли домой, это ощущение меня не оставляло. Высокая, стройная, туго затянутая солдатским ремнем, она шла своей обычной, легкой походкой впереди меня, обходя камни, пригибаясь под ветками деревьев. Раньше в ее уверенных и точных движениях я видел только натренированную ловкость охотника, силу, совершенно необходимую для жизни в суровой тайге. Теперь в тех же движениях для меня вдруг открылась, кроме ловкости, какая-то особая удивительная грация. Как страстно надо любить человека, чтобы пойти к нему через тайгу!...

Вернулись домой. Ужинать не хотелось. Хельми готовила свои вещи в дорогу, я перелистывал книжку и, разумеется, ничего в ней не понимал...

Хельми, наверно, поняла меня. Ей тоже было трудно. Я слышал ее осторожные движения, тяжелые вздохи. Вот она подошла ко мне и заговорила так, как умела она говорить: ласково и строго:

- Ты хороший, Андрюшка. Лучше всех. Я тебя сильно люблю. Пекка тоже будет тебя любить. Я ему все расскажу. Он тоже лучше всех. Ты обязательно приедешь к нам... Не сердись на меня, и не надо горевать. Есть много девушек лучше меня. У тебя будет самая лучшая...

Я слушал ее, дрожал, как от озноба, и думал: «Почему я не расшиб свою глупую башку о камни, когда падал там на сопке?»

Утром мы распрощались, и она ушла! Но не одну тоску оставила мне Хельми, чье имя по-карельски означает - Жемчужина. Я знал теперь, что могу любить и обязательно полюблю...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.