— «Я особо оговариваю, — читал Лу, — что все мое имущество, как движимое, так и недвижимое, не должно быть разделено, но завещаю владеть им совместно всем моим отпрыскам, независимо от поколения, на равных правах и в равных долях».

— Отпрыскам?

Лу сделал широкий жест рукой.

— Это значит, что все это проклятое заведение принадлежит всем нам. Все глаза мгновенно устремились к кровати.

— В равных долях? — переспросил Морти.

— В сущности, это как при прежней системе, — вмешался Вилли, старший из всех присутствующих. — Самые старшие возглавляют семейство и помещаются вот здесь, а...

— Вот это мне нравится, — перебила его Эм. — Лу здесь принадлежит столько же, сколько и вам, и я считаю, что главнее всех — самый старший из тех, кто работает. Вы будете тут дрыхнуть целыми днями и ждать, пока принесут пенсию, а бедный Лу приходит с работы весь измученный и...

— А не предоставить ли хоть какую-нибудь возможность уединиться людям, которым никогда еще не доводилось этого попробовать? — горячо вмешался Эдди. — Черт возьми, вы все, старики, этим достаточно пользовались в детстве. А я родился и вырос в этом проклятом холле! Что, если...

— Да? — возразил Морти. — Конечно, тебе пришлось тяжело, и я тебе безмерно сочувствую. Но только попробовал бы ты провести в холле медовый месяц — вот это настоящее удовольствие!

— Тихо! — повелительно крикнул Вилли. — Первый, кто откроет рот, будет полгода жить у дверей ванной. Теперь убирайтесь из моей комнаты — мне нужно подумать.

О стену в нескольких дюймах над его головой разбилась ваза. Через мгновение в спальне шла всеобщая свалка — каждая пара пыталась выгнать всех остальных. В молниеносной смене тактических ситуаций образовывались и тут же распадались временные союзы. Эм и Лу оказались выброшенными в холл, где они объединили других, очутившихся в том же положении, и вновь взяли спальню штурмом.

После двухчасового сражения, не принесшего никаких видимых результатов, в квартиру вломились полицейские.

Следующие полчаса патрульные фургоны и машины скорой помощи увозили Шварцев, а потом квартира стала тихой и просторной.

Часом позже кадры заключительных этапов потасовки были показаны по телевидению 500 миллионам восхищенных зрителей Восточного Побережья.

В пустой трехкомнатной квартире Шварцев на 76-м этаже дома 257 остался включенный телевизор. Воздух снова огласился криками, воплями и шумом драки, которые на этот раз безобидно раздавались из громкоговорителя.

Картины битвы можно было видеть и на экране телевизора, стоявшего в полицейском участке, где за передачей с профессиональной заинтересованностью следили и Шварцы и тюремщики.

Эм и Лу оказались в смежных камерах, размером четыре фута на восемь, и мирно лежали на своих койках.

— Эм! — позвал Лу через перегородку. — А у тебя тоже свой умывальник?

— Конечно. И умывальник, и постель, и свет — все свое. Ха! А мы-то так мечтали о Дедовой комнате. И так долго!

Она вытянула перед собой руку.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.