В доме у Пелагеи Романовны не было особого уюта: стены бревенчатые, полати, низкий потолок, к нему прибит изогнутый упругий шест с плетеной корзиной, баюкавшей, вероятно, не одно поколение Морошкиных. Стояла полка с книгами, резная тумбочка с патефоном и зеркальцем, должно быть, хозяйство Александры.

В огромной, как пароход, печи полыхал огонь. На стол выставили оленину, квашеную капусту, картошку.

Вошла Александра. Видимо, смущенная нашим присутствием, она слишком долго ворочала дрова в печи, переставляла без надобности скамьи, оправляла салфетки, ни разу не взглянув на нас. Мы тоже замолчали, наблюдая за ее движениями, такими же легкими и плавными, как отсветы пламени на стене.

Наконец она выпрямилась и коротко глянула на нас, точнее, не на нас, а на аспиранта.

- Садитесь ужинать.

За столом выпили по стопке. Александра пила маленькими, деликатными глотками, как обычно пьют вино.

Аспирант по - мальчишески раскраснелся, налил себе вторую стопку, встал и провозгласил:

- За ваше здоровье, Саша!

Она улыбнулась. Ответила певуче, не без лукавства:

- Спасибо. А куда мне его, здоровье, девать? Лучше за свое выпейте: в дороге - то, небось, простыли...

- Саша, где вы учились? - поинтересовался я.

- В Ижме.

- Работаете в колхозе?

- В колхозе. Только не а морошкинском, а в «Хановее» - есть тут такой ненецкий колхоз.

- Отчего же не в морошкинском?

- У ненцев раньше только олени были, а теперь молочная ферма. Доить ненки еще не умеют. Учим...

Я взглянул на ее руки: цвет их был иной, чем цвет лица и шеи, - почти багровый. На ладонях виднелись мозоли. Девушка перехватила мой взгляд, но рук со скатерти не убрала.

- Пелагея Романовна, скажите, - все более оживлялся аспирант, - откуда вы знаете профессора Колдунцова?

- Понаслышке, - отрезала она и нахмурилась.

- Ваш сказ - чудо! - с чувством продолжал молодой человек. - Хочу записать. Позволите?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.