Он вынул изо рта папиросу, зажал ее большим и средним пальцами, щелкнул и, глядя, как она летит, ответил:

— За пьянство.

Я удивленно привстал.

— С шахты? За пьянство?! Ой-ой-ой! Сколько же ты выпиваешь, Сема?

Он досадливо отмахнулся от меня.

— Отстань, дурачок…

Василий Кириллыч чинил сети, и Витька помогал ему.

Семка помалкивал, изредка сучил голыми ногами и вздыхал с прибаутками либо бормотал глупую песню:

Сема лавочку открыл

И в ус не дует,

Сема лавочку открыл.

Червонцами торгует!

«Как это можно торговать червонцами?» — думал я. Василий Кириллыч буркнул, не оборачиваясь:

— Семка! Закрывай лавочку! Распелся, барахольщик... Спой лучше что-нибудь подходящее.

И Кавун, немного помолчав, запел высоким, дребезжащим, нарочито обиженным голосом, растягивая слова и словно примешивая к голосу рыдание:

Мы с тобой два бе-ре-гы-га

У од-н-но-й .ре-ге-ки...

Любая песня у него выходила, как блатная.

Так мы развлекались на жарком песке, изредка прыгая в воду.

В этой части пляжа не было купающихся. Здесь расположился рыбозавод, неподалеку зеленела загородка детского санатория, а над нами по бугру медленно тащились составы порожняка и сипели старенькие маневровые паровозы...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 13
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.