Повесть
Хотя солнечную погоду я безоговорочно предпочитаю ненастной, выходить на улицу приходится, увы, в любую. Так и в этот дождливый вторник у меня было дело, и, нацепив на плечи чужой плащ, который предстояло отдать владельцу, я покинул дом Ниро Вульфа на Вест-стрит, 35, Барроу, Манхэттен, и направился вниз по Гринвич Виллидж к Арбор-стрит. По обеим сторонам Арбор-стрит тянулись кирпичные дома, в основном четырехэтажные. Номер 29 ничем из них не выделялся.
Я приблизился к нему, но внутрь не вошел. У подъезда стояла полицейская машина, и страж порядка с важным лицом спрашивал у собравшихся зевак:
— Чья это собака?
Он, очевидно, имел в виду стоявшее рядом с ним животное с влажной черной шерстью. Я не слышал, чтобы кто-нибудь заявлял свои права на собаку — возможно, потому, что в этот момент мое внимание отвлекла подъехавшая машина, из которой вылез мужчина в штатском. Он небрежно кивнул полицейскому и скрылся за дверью дома № 29.
Сказать, что я знал этого человека, было бы мало. Присутствие сержанта Пурли Стеббинса недвусмысленно указывало на наличие в доме покойника. Представляю, что последовало бы, попроси я разрешения войти и обменяться плащами с одним типом, который здесь жил и, уходя от Вульфа, прихватил по ошибке мой. Мое появление на месте происшествия пробудило бы самые худшие инстинкты Пурли, и я мог запросто не попасть домой к обеду.
Когда я проходил мимо полицейского по узкой мостовой, он метнул на меня строгий взгляд и спросил:
— Это ваша собака?
Пес потерся о мое колено. Я остановился, погладил его по влажной черной голове, а затем, заверив полицейского, что собака не моя, двинулся дальше.
Порядком отмахав, я вновь заметил ту собаку. Моя рука машинально потянулась к ее голове, но вовремя остановилась. Досадно. Она явно признала во мне друга и, судя по всему, намеревалась идти за мной. Только я решил отвести пса в общество собаководов, чтобы там по ошейнику установили владельца, как из-за угла налетел смерч и сорвал с меня шляпу.
Я не люблю рискованных цирковых номеров, но на эту собаку стоило посмотреть. Она прошмыгнула перед большим грузовиком, смахнув хвостом пыль с бампера, выскочила буквально из-под колес легковой машины, искусным маневром ушла от другой и оказалась на противоположной стороне улицы, где выхватила шляпу прямо из-под ног какого-то толстяка. Обратный переход хоть и не сопровождался скрежетом тормозов и руганью водителей, но был таким же впечатляющим. Через минуту она стояла передо мной, гордо подняв голову и виляя хвостом. Шляпа выглядела довольно грязной и, мягко выражаясь, влажной, но я решил не обижать пса и надел ее. Это решило исход дела. Я подозвал такси, посадил рядом с собой собаку и дал водителю адрес Ниро Вульфа.
— Где тебя черти носили? — брюзгливо спросил Вульф. — Мы собирались в шесть начать работать, а сейчас уже четверть седьмого.
Его глаза, наконец, оторвались от книги.
— Что это? — гробовым голосом произнес он, указывая на моего компаньона.
— Собака.
— Вижу. Немедленно убери ее! Я не расположен шутить. Сию минуту, сэр. Большую часть времени я могу держать ее у себя в комнате, но она, конечно, будет проходить по лестнице через холл, когда я буду выводить ее гулять. Зовут ее Ниро, что, как известно, означает «черный». Но если вам не нравится, имя можно изменить. Например, Эбон, или Джет, или Черныш, или...
— Вздор!
— Простите, сэр. Я ведь так одинок, особенно в те часы, которые вы проводите в оранжерее. У вас есть орхидеи, у Фрица — супы из морских черепах, у Теодора — его длиннохвостые попугаи... Так почему бы мне не завести собаку? Правда, кличку придется изменить, сейчас она зарегистрирована как Чемпион Ниро из Бантискута.
Я ожидал всего, но только не того, что произошло. Вульф покинул свое излюбленное кресло и склонился над псом с выражением, которое он никогда не дарил кому-нибудь из человеческих существ, включая меня.
— Это Лабрадор, — изрек он.
— Да, сэр. Я считаю, что частный детектив без собаки — уже не детектив.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.