— Сложный был процесс, да и само дело, как вы понимаете, очень уж непростое, редчайшее, — устало произнесла она. — Обвинитель потребовал пять лет строгого режима. Слишком сурово? Учитывая обстоятельства и личность подсудимой, я как юрист была против такого наказания. Тем более психиатрическая экспертиза проводилась с опозданием и доподлинно никому не известно. в каком состоянии тогда была К. И потом вы же сами поняли, в каком душевном вакууме все эти месяцы она жила. Обман Игоря, полное равнодушие подруг, невнимание родственников, страх перед матерью, грозящей отлучить ее от дома...

— Валентина Петровна, вы это говорите как адвокат...

— Да. И только как адвокат. Потому что случившееся с К. не поддается обычному человеческому пониманию. Хотите услышать мнение женщины? Матери-одиночки, имеющей двух детей?

— Я, кажется, представляю, что вы скажете...

— Нет, мужчины не представляют, что такое обмануться в любимом человеке и оказаться одной с младенцем на руках. Счастливые отцы стоят у роддома с цветами, радостные и взволнованные соседки по палате снимают больничные халаты и надевают праздничные платья. А за тобой и прийти некому. Никто не выкрикивает твое имя под окном, не размахивает букетом. Ты просишь медсестру вызвать по телефону такси и одна, запеленав ребенка, возвращаешься в пустую комнату. Надо радоваться, а ты почему-то плачешь. Но вот ребеночек подал голос, и мгновенно переменилось настроение, ты расцвела, ты счастлива... И вдруг начинаешь сознавать, что и на самом деле счастлива — вот твое счастье, твое чудо кричит, пуская пузыри... Ради этого все можно забыть: обманы, измены, переживания, боль. Ты не одна в этом мире, с тобой твой ребенок! И пусть потом кто-то показывает на тебя пальцем, пусть к тебе приклеивают обидное прозвище «мать-одиночка». Глупые люди, думаешь ты, да какая же одиночка, если рядом ребенок, если ты чувствуешь себя матерью... — Неожиданно Валентина Петровна замолчала.

Мы подошли к метро. Пора прощаться.

— Скажу откровенно, как женщина я просто ненавижу свою подзащитную. Нет ей оправдания и не может быть. Впрочем, она сама себя обрекла на вечные муки, хотя кто знает, кто знает... Ведь собственный приговор куда страшнее судебного. Его не отменишь, не подашь жалобу в вышестоящую инстанцию. Оправдания тут не бывает. Всей жизни каяться не хватит!

Логинова взглянула на часы и снова, как и в первую нашу встречу, заторопилась.

— Вы уж извините, сегодня я должна прийти в сад пораньше: дети к Восьмому марта концерт подготовили, чтобы нас, своих мам, порадовать. Мои Чебурашки меня обещали чем-то удивить...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.