- Тебе?» - неподдельно удивилась Соня. - Сам ты чудной, я же слышу, как тукает твое сердчишко, ты сейчас хвастать начнешь: «Раззадорил! Растормошил!» Три годочка знаю, как воюешь с этим покоем...

- Но ты не знаешь, что мне девчата говорят на каждом шагу! - перебил Петр.

- Нет, знаю.

- Нет, не знаешь... Слушай: «Петр Степанович, а Петр Степанович, когда же?» «Да вам - то какое дело?» «Нет, вы скажите, Петр Степанович, мы должны обо всем знать, мы тогда всей шахтой к нашей песеннице нагрянем!...» К песеннице!... Это к тебе, смугленькая!

Соня тихонько, словно боясь вспугнуть грезы о самом заветном, оперлась ладонью о плечо мужа и шепотом сказала:

- Какой ты... Петя! Я спою тебе... Я тихонечко.

- Пой, пой... - Он прижался своей горячей щекой к ее щеке. - Пой!...

И Соня запела свою давнюю, заветную:

Ой ты, ветка бедная,

Ты куда плывешь?

Берегись сердитого моря,

Ветка, - пропадешь!

Уж тебе не справиться

С бурною волной.

Как сиротке горькому

С хитростью людской...

Петр слушал, прижимая руки Сони к своему лицу, грея ее тонкие маленькие пальцы своим дыханием, смотрел в пепельный квадрат широкого окна и будто бы различал за ним высоко - высоко в невидимом небе синенький огонек звезды. Синенький огонек звезды... А на самом деле светила не звезда, а синие глаза Сони - широко, задумчиво раскрытые глаза. Глаза ее, песня ее, теплые толчки сердца - все было рядом. Все было рядом, и от этого огромный мир с его грозами, шафранными, трепещущими зорями по утрам, с его песнями и заботами - мир этот казался еще беспредельнее и радостнее. Не верилось, что из этого земного теплого мира когда - нибудь нужно будет уходить. А если придется уходить, после них будут дети, их дети, в них они оставят свою кровь, тепло, любовь и надежды. Сонины и его надежды. На долгие - долгие века - пока солнце светит, пока весны приходят, сверкают молнии и льют дожди...

Он думал, думал, слушал, а рядом песня дышала... «Ой ты, ветка бедная, ты куда плывешь...» Ветка бедная! Смешная какая - то у него, необыкновенная жена! Она же поет такие задорные, такие молодые песни, она так танцует и так не выносит печали, - откуда она взяла эту свою ветку?

А песня эта давняя - давняя. Мотив ее - крылья ее, слова - дума ее дошли в наш век, может быть, через столетие, от прабабки, подруги уральского или сибирского угольщика - бергала, а вот поются же эти слова, и настраивается сердце на ее мотив, когда беспричинная, тихая грусть, как теплый туман, окутывает его.

От родного деревца

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.