Сейчас все вдруг заговорили о незащищенности милиции. Твердят про инструкции, по которым надо сначала стрелять вверх, если даже твоей жизни угрожает смертельная опасность. Но при чем тут инструкции? У нас есть Уголовный кодекс — закон. Сопротивление милиционеру — статья! Посягательство на жизнь — статья, еще более строгая. Почему же не исполняют закон и не возбуждают уголовных дел?

Вот в Закавказье, где происходят волнения, требуют чрезвычайных мер, а закон бездействует! Массовые убийства, взорванные мосты, разрушенные железные дороги, призывы к военным действиям... Разве законом не предусмотрено наказание за это? Много ли возбуждено уголовных дел? Единицы!

— Что же мешает применять закон?

— Как сказал Михаил Задорнов, непредсказуемость нашего прошлого. К примеру, судья судил раньше по 70-й статье, а сейчас его за это грязью поливают. Но ведь он-то закон исполнял! Вот нынешний судья и думает: а вдруг потом опять будут ругать?.. «Белые перчатки мафии» — тонкие психологи, они на этом и сыграли, но, повторяю, наверняка не ожидали такого исполнения указания — полного бездействия судов. Ведь получилась цепочка: милиция не забирает, следователь не расследует, суды не судят... А это — одна из причин разгула уличной преступности.

Незащищенными оказались не только милиционеры, но и свидетели, и следователи. Безопасность свидетеля, обеспечение объективности его показаний — одно из самых слабых мест правосудия. Причем открытый шантаж не прекращается даже после осуждения, поскольку, если свидетель или потерпевший изменят показания в период надзорного рассмотрения дела, суд может изменить или отменить приговор. И рождаются «внезапные прозрения» свидетелей и потерпевших, которые после суда начинают рассылать слезные заявления с просьбой изменить меру наказания.

Наглые акции применяются и против следователей. В последнее время увеличился поток грязных домыслов, оскорблений в их адрес. Обличителей просто подмывает встать в скорбный ряд с жертвами тридцать седьмого года... И это — не отдельные нападки, а хорошо спланированная акция. Задача — дискредитация следствия как системы, которая мешает мафии контролировать проходящие в стране изменения.

...В правосудии было отказано не только рядовым гражданам, потерпевшим от преступления, не только государству, но и тем, кто по долгу службы охраняет их интересы, попираемые преступником.

Достигнет ли удар «белых перчаток мафии» своей цели — покажет будущее. А пока он вызвал совершенно обратную реакцию. Ретроспективный анализ деятельности бывшего Председателя Верховного Суда СССР, так удачно направлявшего судебную перестройку в нужном для взяточников направлении, заставил поинтересоваться его личностью. Внезапно открылось то, что, в сущности, и не скрывалось, но и не афишировалось. Теребилов на протяжении четырех созывов бессменно избирался депутатом Верховного Совета СССР от Ферганской области, одной из наиболее коррумпированных областей Узбекистана.

Может быть, я ошибаюсь, когда пытаюсь связать воедино разрозненные ниточки: возбуждение в 1983 году уголовного дела против начальника ОБХСС Бухарского УВД Музафарова, переросшее затем в дело о взяточничестве в партийных органах; назначение в 1984 году Председателем Верховного Суда СССР В. И. Теребилова и последовавший через год «революционный» пленум Верховного Суда СССР, разваливший правосудие, и закулисные судейские махинации вокруг дела Музафарова, и общее сокращение дел о взяточничестве, и тенденция работы судов во спасение дельцов теневой экономики, и недоверие следствию, и фальсификация приговора по делу Чурбанова, и внезапное прозрение членов Верховного суда по делу Хинта...

Мафия не сложила оружия и оказывает сильное и эффективное сопротивление.

— И что же делать?

— Бороться с этой политикой! И первая ласточка — надежда на перемены — уже есть. Верховный Суд СССР осудил Худайбердыева, бывшего Председателя Президиума Верховного Совета Узбекистана, за взяточничество к 9 годам лишения свободы. Несмотря на то, что он отказался от данных ранее показаний, а Чурбанов отказался от того, что получил от него крупную сумму денег, хотя прежде в этом признался. Суд оценил все доказательства, в том числе и следствия, а не только показания преступников.

— Значит, закончить беседу мы можем на оптимистической ноте?

— По крайней мере для этого появились некоторые основания.

И в качестве заключительного аккорда. Критика сейчас справедливо переключается на работу судов. Но как бы не получилось так, что маятник в эту сторону качнется очень сильно, то есть как бы суды не впали в другую крайность — не стали бы осуждать всех подряд...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.