Товарищ Сергуня

- Так, говоришь, горит? - наступай на него Авакумов. - Почему же ты не там, где горит? Ты кто по должности? Я тебя спрашиваю...

- Метан... динамит...

- Ты думаешь, я не знаю, что такое метан, сопляк! Сколько людей осталось в шахте?

- Двести.

- Двести девяносто! - вскипел Авакумов. - Двести девяносто честных шахтеров, а ты, сукин сын, свою подлую жизнь прячешь. Где твоя команда?

- Там, - пошевелил кистью Чуфаровский, и злобные огоньки пробежали в его глазах.

Это не ускользнуло от проницательного Трофима Егоровича и окончательно разъярило его.

- В шахту! проревел он. - Сейчас же вытянуть динамит! Чем? На пузе вытянуть! Не можешь? Опасно? Орленко, забери его! Снимай спецодежду, подлец!

- Я пойду, Трофим Егорович...

- Я теперь для тебя не Трофим Егорович...

- Я спущусь в шахту, товарищ заместитель народного комиссара...

- Теперь я сам туда тебя не пущу. Не достоин ты! Я сам пойду спасать свою шахтерню... Я держал тебя, дурака, и я виноват перед ними!... Снимай спецодежду, не нужна она тебе!

Авакумов сбросил своё пальто, гимнастёрку, сапоги, быстро переоделся в брезентовую куртку, брюки и резиновые сапоги Чуфаровского. Он делал всё сноровисто, привычными движениями опытного горняка. Старый шахтер, любимец Донбасса, предстал перед нами. Он не играл сейчас, не кичился, он был самим собой, таким, каким он был от природы, - искренним, горячим и честным.

- Пошли, - сказал он Орленко.

- Мы вытащим, сами взрывчатку, - попробовал остановить его Орленко. - Только кто - то должен указать, где, что...

- Сам укажу, пошли, - сказал Авакумов; он остановился возле Чуфаровского и добавил: - А эту гадость уберите...

Потом повернулся к Голицыну:

- Пускай по линии поезда. Чтобы никаких не было задержек. «Коршун» работал хорошо, свалилась беда - выручим, а поезда пусть идут, как нужно... Чтобы после не клепали на «Коршуна».

И Трофим Егорович быстро зашагал к выходу.

А Голицын своей неизменной скороговоркой уже приказывал десяткам заметённых снегом станций и полустанков: «Полный порядок. Авакумов сам пошёл под землю. Полуденка пропускает поезда», - порученец уже соединился непосредственно с диспетчером горевшей шахты.