«Дорогие мама и папа!
В медицину не верю. Лицо ужасно.
Есть отличная весть: ваш сын мало-мальски грамотно написал диктант.
Подайте мне стул, а то упаду: в четыре дня втиснули 8 (восемь) семинаров! С боков летит пена. По латыни сдал 20 времен глагола и 100 пословиц и поговорок. Заработал невроз. Я бы не заметил, но мы тут проходили медосмотр, и эскулапы начали петь мне песенку о нервах. Какие нервы? Двадцать раз выжимаю гирю. Правда, у Кирьяка были неприятности. Жена, бросившая его, даже не подозревает, как ее поступок отразился на моих нервах. Иван даже заповедь передепал: не пожелай жены ближнему.
Туфли отнес в мастерскую. Пока хожу в аристотелевских шлепанцах. Сорочки стираю сам. Получается неплохо.
Посылаю вам новые стихи. Жду вашей рецензии. Только честно.
Вигель ужасно хвастает термином, который вызубрил за три дня своей болезни: «фолликулярная ангина». Я его недавно чуть не побил. Он способен презирать чеповека, который знает на два параграфа меньше его. Недавно вскрылось, почему он отказался от общежития. «У меня костюмов много. Где я их повешу? Еще заносят, а то и украдут». Живет у родственничков во флигельке. Извините за филиппики.
Давно обхаживаю в магазине огромный словарище русского языка. Три рубля стоит.
Какое счастье, что мое окно выходит на чистое поле! Я могу каждый вечер любоваться закатом. Хотя таких закатов, как в наших полях, нет нигде...
Вы пишете, что дядю Ваню новая кобыла понесла. А дяде Ване разве такая резвая кобыла нужна? Зачем менял?
Пока все».
Как не хотелось мне, чтобы когда-нибудь кончилась вереница погожих осенних дней!
Мы с Эллой бродили по винограднику. Плантация уходила далеко за город. На цементных столбиках протянулись провода, а по ним буйно вился виноград. Мы шли рядом. Присев на землю, мы забыли весь мир.
Листья винограда слегка пожелтели. Не найденные сборщиками гроздья, прикрытые листвой, тугие, отяжелевшие, свисали с гибкой лозы. Сквозь зеленовато-мутные виноградинки просвечивапо солнце. Чернели зернышки.
– Мы скоро поженимся, – шептал я.
Пахло приувядшей зеленью. Откуда-то потянуло дымком. Один желтоватый листок запутался в волосах Эллы и торчал, как козырек. Элла весело поглядывала из-под листка и кормила меня виноградинками.
Вдруг загремел выстрел. За ним еще один.
Мы не обратили на них внимания. Потом мы услышали крик и увидели: кто-то, ковыляя, бежит к нам. Это был сторож.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.