18

Я увидел свое первое стихотворение в газете. Газета закачалась, закружилась, поплыла. Резко, сыро запахло свинцом. Я опрометью бросился из читального зала. Мне хотелось чистого воздуха, хотелось смеяться в небо, хватать прохожих за лацканы: «А вы читали сегодняшнюю газету?»

Но у меня у самого не было ни одного экземпляра. Я полдня шатался по городу, бегал за каждым, кто шел с газетой, спрашивая, что у него за газета. Я не пошел на лекции и в отчаянии заглянул в сквер. Там старичок и старушка мирно грелись на солнышке и почитывали между разговорами мою газетку. Краснея и запинаясь, со слезами на глазах я попросил у них газету. Они не спеша прочли мое произведение вслух, слегка похвалили и торжественно вручили мне газету.

Мне нужно было уединиться. Я спрятался за кустами в самом глухом уголке сквера и любовно осматривал каждую строчку, каждую буковку. Одурманенный запахом газеты, я упоенно перечитывал строфы, плутал по городу, не находя себе места.

Несколько дней я ходил, наэлектризованный радостью. Да, самое большое счастье – каждый день вдыхать холодноватый запах газет! Удивительно было видеть и слышать, как живут отдельной жизнью твои звуки, буквы, слова... Без этой радости жизнь, конечно, бессмысленна и невозможна.

Когда схлынул первый шальной восторг, я стал писать неистово, по семь-восемь стихотворений в день, ища желанной гармонии.

19

Я сидел в пустой, полутемной аудитории. Для меня это было интересным занятием, Я мог, например, разговаривать со стенами...

О стены, вы столько услышали за свое существование, что если бы это услышали те, кто сидел здесь в свои восемнадцать лет, они все поголовно стали бы академиками! Увы, мы слышим лишь часть того, что говорится с кафедр... И, может быть, это не так уж плохо, ибо никто не ответит студенту на те вопросы, на которые он должен ответить себе сам.

Мой монолог был прерван появлением Кирьяка. Не успели мы с ним перекинуться словами, как в аудиторию заглянул Вигель.

– Ба! – простер к нему руки Иван. – Заходи... Говорят, ты словарь иностранных слов уже по диагонали читаешь.

– Чего нельзя сказать о тебе, – настороженно улыбнулся круглолицый, сутуловатый Вигель. – Даты просто, хе-хе, целина! – хлопнул он Ивана по груди. Хлопнул от трусости – под очками метнулся испуг.

– Ты в каком смысле о целине?

– Учитывая твои плечи, в положительном.

– Учитывая твою кисельную хлипкость, я не отвешиваю тебе заслуженного комплимента.

Вигель моментально приободрился:

– Кирьяк, давай будем объективными. Ведь ты пришел в институт косноязычным. Но сейчас ты тоже научился трепаться. Я считаю, что ты человеком становишься. Серьезно!

Вигель зализывал свой испуг.

– Не в этом дело, Эдик. Ну да ладно. Жди меня здесь. Я вернусь минут через пять, и мы продолжим наш диспут о Маяковском. Идет?

– Пожалуйста! – с готовностью поправил очки Вигель. Диспут – это его стихия.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 14
• 15
• 16
• 17
• 18
• 19
• 20
• 21
• 22
• …
• 28
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.