— Что здесь происходит?

Он какое-то время непонимающе смотрит на меня, потом шепчет:

— Продается симпатичный участок с домом. Разве вы не слышали? Судья же все объяснил. Объявления об этом были в газетах. И сейчас они висят в коридоре суда первой инстанции.

Чтобы развеять его недоумение, сообщаю, что я — иностранный журналист и на подобном мероприятии присутствую впервые. Мой собеседник понимающе кивает и, заглядывая в свои пометки, рассказывает четко, по-деловому:

— Вон те двое впереди — это супруги Пауль и Гертруде Мерс. Они бывшие владельцы дома и участка. Разумеется, им не хочется расставаться со своим добром. Да их, собственно, теперь никто и не спрашивает. Так получилось. Не повезло бедолагам.

Супруги Мерс получили в наследство от умерших родителей дом и небольшой земельный участок. Мерсы стали также совладельцами одной строительной фирмы. Дела шли хорошо. И они могли позволить себе обеспеченную жизнь. Когда же «сгущались тучи»: подходило время платить налоги за имущество и за фирму, — они аккуратно выполняли эту не столь приятную обязанность. Если не хватало денег — а в последние годы строительная промышленность ФРГ переживает кризис, — обращались в судносберегательную кассу банка в Сант-Аугустине (под Бонном). Служащие банка, проверив имущественные гарантии Мерса, убеждались: это «человек с положением», и риска, что кредит не будет возвращен, нет. И выдавали ему очередную порцию денег.

Так продолжалось несколько лет. Но в один прекрасный день Мерсы с ужасом обнаружили, что их строительная фирма потерпела банкротство. Естественно, об этом сразу же узнала и ссудно-сберегательная касса банка в Сант-Аугустине. Очень быстро касса проверила сумму кредитов, выданных Мерсам. Эта сумма приближалась к критической отметке: стоимости недвижимого имущества клиента. И банк обратился, в суд первой инстанции Бонна. Мерсы были в отчаянии. Они бомбили просьбами суд, умоляли отложить рассмотрение дела хотя бы на полгода. Все еще надеялись, что, может быть, перепадет что-нибудь из остатков средств обанкротившейся' фирмы. Но чуда не произошло. И боннский суд стал на сторону владельцев банка.

...Стало быть, я присутствовал на заключительном этапе жестокой житейской истории.

— Кто готов приобрести участок и дом? — в который уже раз повторил судья.

Невысокий пожилой мужчина в очках на остреньком носу поднял руку.

— Я, — громко сказал он. — Могу дать за все вместе 150 тысяч марок!

Судья-практикант, долго и молча, смотрел на «бухгалтера», как я мысленно окрестил этого покупателя.

— Что это за человек? — спросил я своего соседа. — Судья вроде немного растерян?

— Это представитель банка в Сант-Аугустине, где Мерсы брали кредиты, — пояснил он. И небрежно добавил: — Теперь можно уходить. Гешефт закончен. Банк получил свое.

Потом я узнал, что, в общем-то, дом и участок стоят значительно дороже, чем та сумма, которую называли на аукционе. Теперь банк с выгодой продаст бывшее владение Мерсов.

Это было одно из множества дел о продаже имущества с молотка. Разумеется, принудительная продажа. Как мне рассказывали, только в пределах города Бонна (большой Бонн насчитывает ныне более 300 тысяч человек) свое имущество ежегодно теряют, таким образом, свыше 200 семей. С молотка продаются дома, земельные участки, частные квартиры и другое имущество должников. Суд рассматривает более сотни дел в год о банкротстве различных фирм, магазинов, ресторанов, лавчонок, не выдержавших натиска конкурентов.

Правосудие в болезненном состоянии, суды перегружены, горы дел растут, сроки их прохождения увеличиваются: ищущие правосудия его не находят» — так описывает сегодняшний день в судах ФРГ журнал «Штерн».

...День в боннском суде заканчивался. Конечно, очень многое я не успел увидеть.

— Хотите, приходите, завтра в зал №33, — предложил мне судья. — Там начинается слушание дела о попытке убийства. Обвиняется один юноша.

Но, увидев мою заминку с ответом, сказал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.