Мой сопровождающий кивком приветствует своего коллегу, который в судейской мантии восседает на председательском месте. Рядом с ним еще двое судей и двое присяжных. Судьи одеты в черные мантии с бархатной окантовкой, белые рубашки и белые галстуки. «Это обычная судейская форма в Бонне, — шепчет Бреннер. — Она должна подчеркивать строгость и беспристрастность судей».

Слева адвокаты и обвиняемые, справа, за отдельным столом и тоже в мантии, сидит прокурор. Его лицо отражает полное безразличие и равнодушие к происходящему.

Посреди зала, вытянув ноги, устроился на стуле молодой мужчина в коричневой кожаной куртке и темно-серых брюках. Он свидетель, допрос которого ведется в нашем присутствии.

— Знали ли вы, что субподрядчик и не думал платить зарплату членам вашей строительной конторы?

— Нет, вначале я не мог ничего знать. Ведь господин Флегер заверил меня, что располагает необходимыми финансовыми средствами. Он показал договоры, заключенные с клиентами и по всей форме заверенные у нотариуса...

Бреннер опять полушепотом вводит меня в курс дела. Судят владельца строительной фирмы из Бонна по фамилии Флегер. Он занимался мошенничеством.

Флегер сидит спиной к нам. Мне виден мясистый затылок, оттопыренные красные уши. Серый пиджак натянут, и, кажется, вот-вот лопнет на широкой спине. Один раз он небрежно зыркнул в нашу сторону узкими глазками-щелками. Взгляд холодный, колючий. К ножке стула, который трещит под Флегером, прислонен темный потрепанный портфель. Кажется, будто Флегер пришел не в зал суда, а на работу и вынужден слушать скудные отчеты своих подчиненных.

Прокурору явно скучно. Он долго и тщательно рассматривает свои ногти. Чувствуется, что этот процесс ему порядком надоел. Ведь он тянется уже пару месяцев. Материалы следствия и различные документы наполнили уже более 10 толстых папок.

...В своем кабинете Бреннер рассказывает мне подробности данного дела. Карлу Флегеру из Бонна около 60 лет. Всю жизнь он ловчил, поменял много работ — искал выгоду. После войны, когда были трудности с транспортом, Флегер создал небольшой автобусный парк. Через несколько лет, накопив денег, он сменил поле деятельности — стал во главе строительной фирмы, которая занималась сооружением односемейных домов. Вернее, Флегер утверждал, что его фирма будет строить такие дома. На самом же деле те, кто давал ему задаток, больше уже никогда не видели ни своих денег, ни сооруженного дома. Однако этот «строитель» не сразу попал на скамью подсудимых. Случилось это лишь тогда, когда число его клиентов, или, точнее говоря, жертв, перевалило за 350. Размеры задатков, которые Флегер положил в собственный карман, далеко превысили к тому времени несколько сот тысяч марок.

Клиентами Флегера были разные люди. Большинство обманутых — ушедшие на пенсию рабочие, которые всю жизнь откладывали по марке, чтобы построить собственный домишко и вырваться из кабалы беспрестанно растущей квартплаты, служащие, чиновники, мелкие предприниматели.

Вместе с Флегером обвиняется нотариус д-р Карл Грецер. Нотариус небескорыстно штамповал договоры, которые Флегер заключал с очередной жертвой. Теперь Грецера обвиняют в содействии умышленному обману.

По местному законодательству судиться можно 30 лет подряд. Многие вообще не стали судиться с Флегером, поскольку могли бы оказаться в двойном проигрыше. Полученные от них деньги мошенник истратил, следовательно, у него ничего и не отсудишь, а расходы по процессу в таком случае несет истец. И они весьма высокие. Если, например, человек хочет отсудить 3 тысячи марок и приговор окажется не в его пользу (обвиняемому нечем платить), то истец несет судебные издержки, равные примерно тысяче марок.

По мнению Бреннера, с Флегера ничего не получишь, так как деньги он успел промотать, а вот нотариусу скорее всего придется расстаться с частью своих сбережений.

Флегер — мелкая рыбешка в стае крупных акул, промышляющих на так называемом «свободном рынке». В соседнем Кельне несколько лет назад обанкротился крупнейший частный банк «Герштатт». Десятки тысяч вкладчиков потеряли свои сбережения. Они судятся до сих пор. И, видимо, еще много лет будут обивать пороги судов, чтобы буквально выцарапать хоть часть своих денег обратно.

...Зал № 226. Роль судьи выполняет молодой юрист-практикант. Вначале я не могу сообразить, что происходит, где я.

— Продается земельный участок и каменный дом. Все вместе стоит 194 тысячи марок. Расположены в удобном месте под Бонном. Кто готов уплатить названную сумму? — громким голосом объявляет юрист. У меня ощущение, будто я попал не в суд, а на какую-то биржу. И этот долговязый парень вовсе не судья, а маклер.

Впереди на стульях сидят двое: женщина и мужчина. Обоим лет за пятьдесят, одеты скромно. Вид у них грустный.

Отсек для посетителей полон. Люди разных возрастов. После слов судьи они поднимают руки и громко называют свою цену. Суммы меньше объявленной. Юрист отрицательно мотает головой и повторяет основные данные о продающемся объекте, всячески рекламируя его.

Посетители, догадываюсь я, выступают здесь покупателями. А земельный участок продается с молотка. Он принадлежал той грустной паре, которая присутствует на этом странном аукционе.

Обращаюсь к молодому парню, сидящему рядом. Тихо спрашиваю:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.