Прибыли мы как-то в Ленинград на календарный матч. Я к тому времени уже в основном составе играл. Утром, после раскатки, подходит ко мне знакомый болельщик и многозначительно говорит:

— Классный защитник у нас появился! Любо-дорого посмотреть.

— Кто такой?

— Леша Касатонов. Сам убедишься!

Алексей Касатонов

Вечером я его увидел. Гренадер. Здоровьем так и пышет. Что до хоккея, то нескладный, угловатый, все невпопад или не до конца выполняет. Не понравился мне, еще подумал: и чего в нем нашли? Расхваливают, рекламу создают. До чего же вредная штука, этот местный патриотизм!

Но что-то, наверное, тренеры все же увидели в нем, потому что ленинградца пригласили в молодежную сборную. Там мы и познакомились. Я ощущал себя бывалым хоккеистом; сейчас мне это смешно, а тогда дистанцию между нами оценивал как огромную — я был годом старше. В «молодежке» Касатонов по-прежнему особо не выделялся, горьковчанин Юра Вожаков смотрелся получше.

Пригласили Алексея в ЦСКА.

Кое-кто из признанных хоккеистов скептически воспринял его появление в наших рядах. Да и я по-прежнему ничего выдающегося в нем не находил. Помню, как Боря Александров, бывший тогда на гребне славы, ехидничал: «Ну и увальня привезли! Видно, долго искали». Сдружились мы как-то совершенно незаметно. Парень хороший, добродушный — как и многие такие богатыри. Настоящий товарищ. В нашем сближении сыграл роль и непростой Лешин быт: жил он, как и другие новобранцы ЦСКА, в пансионате у Песчаной площади. Я дома под родительским крылышком, на всем готовом, у него же забот полон рот, к тому же был он и неорганизованный, временами даже разгильдяй. У цээсковцев есть такое негласное правило — помогать ребятам из других городов. Когда появился в команде Макаров, он обитал поначалу у обжившегося в столице Сергея Бабинова, земляка-челябинца. Ну вот и я стал помогать Касатонову, загружая свою мать дополнительными хлопотами: кормила нас, поила, обстирывала. Частенько он и ночевал у нас дома, а раненько поутру, на скорую руку перекусив, мы спешили на Ленинградский проспект к стадиону, у ворот которого алеют теперь четыре огромные буквы — ЦСКА.

То есть стал для меня Алексей другом, а не просто одноклубником.

Меж тем дела его спортивные складывались по-прежнему. Оптимизма он тренерам не внушал. Тихонов говорил, что «придется отправлять назад». Надежды на то, что Алексей останется в команде, были и впрямь невелики.

И тогда с ним начал работать Моисеев, да так, как только Юрий Иванович умеет работать с молодыми игроками.

Не все выдерживали нещадные нагрузки... Леша сдюжил, не сломался. Мягкий на вид, вроде без стержня, а устоял в трудные минуты. И побежал, покатил шустрей, ориентироваться стал лучше, словом, заиграл в хоккей.

Конечно, помог Володя Лутченко. С ним в паре Касатонов выходил на лед. И Гена Цыганков тоже уму-разуму учил. Здорово помогли ему, да и мне тоже бывалые защитники ЦСКА. В таком возрасте, когда на первый взгляд выбился в мастера, а на самом деле мастером еще не стал, все-таки необходимо иметь рядом крепкое плечо.

На словах и на деле мы показывали, что друг за друга стоим горой. Виктор Васильевич замечал нашу крепнущую день ото дня дружбу. И тренер, по-видимому, решил на этом сыграть. Объединить нас и сделать пару защитников. До поры до времени давал поиграть врозь, чтоб достаточно окрепли.

Тихонов выжидал, пока мы с Алексеем возмужаем. Наконец, объявил, что будем выступать вместе. Ну, ясное дело, мы обрадовались несказанно. Заиграли с вдохновением. Мы уж было посчитали — все, наш дуэт на долгие времена. И тут вдруг мальчишество в нас заговорило: «Не побегу!», «Не буду этого делать!». Уступать, не роняя собственного достоинства, что Касатонов, что я не были готовы: в этот момент сознание наше явно отставало от целей и задач хоккея. И наступила расплата. Тихонов, почувствовав междоусобицу, развел нас по разным звеньям. Было это как раз незадолго до мирового чемпионата 1981 года. Обидно получалось, досадно, а винить было некого. Сами напортачили. Сами и явились потом с повинной: «Больше у нас выяснений отношений не будет. Обещаем твердо».

На чемпионате в Швеции играли уже вместе...

Претензий в свой адрес почти не слышали. Но чего-то не хватало нашей игре. Сейчас понимаю: слаженность ходов, слитность понимания ситуаций, общая горячая заинтересованность в исходе каждого эпизода еще не достигли того уровня, который вскоре определит лицо всего звена.

Сами того не подозревая, мы, четверо молодых хоккеистов, уже почти нашли друг друга. В Швеции три пары защитников, естественно, отрабатывали по скользящему графику с четырьмя тройками нападения. Пока что наши появления вместе с Крутовым и Макаровым, возглавляемыми многоопытным Петровым, были эпизодическими.

Ларионов на нашем горизонте еще не появлялся.

Хоккеисты, как правило, хорошо осведомлены, что происходит в их спортивном цехе: где появился интересный молодой игрок, кто куда переходить собрался, кто заканчивает со спортом. А Ларионова я и знать не знал.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.