Подвигу Шаварша Карапетяна уже немало лет. О нем рассказано в печати, по телевидению, в кино. А письма — взволнованные, неоднозначные — все идут и идут потоком в редакции, к самому Шаваршу. В них — вопросы, просьбы, откровения, сомнения... На некоторые из писем Шаварш Карапетян отвечает со страниц «Смены».

Письмо из Курска: «…Наш отдел гудел, восхищаясь и сочувствуя, а я забилась в угол, взяла в руки газету и погрузилась в мутные воды. Я вместе с Вами задыхалась, погибала и спасала, спасала людей. Несколько дней я пребывала в таком состоянии, несколько дней — простите мне эту дерзость — я жила рядом с Вами. Ваш подвиг сродни подвигам богатырей. Сказка тем и прекрасна, что неправдоподобна, а Вы живы (благодарение судьбе и врачам!). Вы есть, и все, что было в тот сентябрьский день, — правда. Честно говоря, я думала, что таких людей уже нет.

Мне раньше и в голову не приходило написать какому-то газетному герою. Только в Вас я действительно увидела того человека, на которого нужно равняться, с которого надо делать жизнь. Спасибо Вам и низкий поклон за каждого спасенного. Будьте счастливы, будьте любимы! Пусть все будет хорошо в Вашей семейной жизни!»

Шаварш Карапетян. Кому теперь не известно это имя?..

Мчавшийся по дамбе Ереванского водохранилища переполненный троллейбус попал в аварию и ушел на десятиметровую глубину. Случайно оказавшийся поблизости многократный рекордсмен мира и чемпион Европы по подводному плаванию Шаварш Карапетян бросился в холодную воду и спас 20 человек.

За мужество и отвагу он удостоен высокой правительственной награды. ЮНЕСКО присудила ему приз «Фэйр плэй» («Справедливой игры»). О Шаварше много написано, снят документальный фильм. Но никогда и никто не мог предположить, что на долю Карапетяна вновь падет жребий тяжелой, чрезвычайной ситуации, которая вновь потребует от него высшего проявления человеческого духа. Впрочем, если быть точным, то требования не было. Карапетян мог остаться в стороне. И вдали от опасности сопереживать профессионалам, которые вели борьбу с огнем.

Однако он поступил иначе. Оказавшись на месте происшествия одним из первых, Карапетян проник внутрь объятого пламенем помещения.

Пожарные отказались дать ему противогаз — не имели права. Шаварш работал без противогаза в зоне, где температура превышала 200 градусов. Потерявшего сознание Карапетяна вынес на улицу милиционер. Неделю Шаварш провел в реанимационном отделении больницы.

Два выдающихся поступка, два подвига в мирное время, когда за плечами тридцать с небольшим. Однако был еще один, совершенный Шаваршем в 1974 году, то есть за два года до трагедии на Ереванском водохранилище.

Автобус «ПАЗ» возвращался со спортсменами из Цахкадзора. Шаварш сидел возле самой двери. На одном из спусков водитель остановил машину и вышел в ожидании других пассажиров. Автобус неожиданно тронулся с места и стал быстро набирать скорость, приближаясь к пропасти. Дверь, возле которой сидел Карапетян, была открыта. Ему оставались две-три секунды на то, чтобы решить, что предпринять. Как остановить машину? Он разбил оградительное стекло кабины водителя, прыгнул на его место и рванул ручной тормоз. Увидев, что это ничего не дало, развернул автобус поперек дороги и остановил его. До пропасти оставались сантиметры, а в салоне находилось 30 человек. Тридцать и еще двадцать, которых Карапетян вытащил из озера...

Знаю, что судьба Карапетяна представляется некоторым просто фантастической. Мне же, как человеку, теперь уже достаточно хорошо знающему Шаварша, его характер, знающему его семью, друзей, коллег, удивляться время вышло. Мне интересно теперь глубже разобраться в истоках этой удивительной и в то же время такой обыкновенной личности.

Нескончаемым потоком идут письма. На большинстве конвертов слова: «Ереван. Шаваршу Карапетяну». Этого вполне достаточно, чтобы конверты нашли адресата. В письмах восхищение мужеством человека, который побуждает других взглянуть на себя, свою жизнь буквально иными глазами. Письма — о судьбах людских. Письма-исповеди.

«Узнав о Вашем подвиге, — пишет инженер из Омска Р. А. Анисимова, — многие люди на земле станут жить увереннее и чище, потому что рядом есть такой прекрасный и сильный человек».

«Моя жизнь сложилась так, — пишет Ж. А. В. из Душанбе, — что меня ожидали одни разочарования за другими. Мне упорно доказывали, что мои представления о жизни, людях, их взаимоотношениях — утопия. К сорока годам во мне поколебали даже веру в человека, в его высокое предназначение, в добро, которое порождает добро, а не зло. Узнав про Вас, Шаварш, я плакала от восхищения и радости. Я все же оказалась права. Есть идеалы — люди, на которых держится мир. Спасибо Вам!»

О событиях, происшедших на Ереванском водохранилище 16 сентября 1976 года, стало широко известно лишь через шесть лет. Мог ли Шаварш думать, что его поступок возымеет столь сильное действие на души людские?

— Нет, конечно, — отвечает он. — Я вообще не думал, что об этом нужно писать в газетах, хотя бы потому, что история слишком тяжелая и тем, кто в ней оказался, не стоит об этом напоминать.

Произошла трагедия, я оказался рядом. Я — спортсмен-подводник, рекордсмен мира, и я, естественно, не мог не пойти в воду. Между прочим, вы, журналисты, иногда называете подвигом просто честное выполнение своего профессионального долга. А у Александра Дюма-сына я встретил такие слова: «Исполнить свой долг иногда бывает мучительно, но еще мучительней не исполнить его».

— Сейчас многие спрашивают тебя про обстоятельства пожара. Что ты чувствовал? Был ли страх? В чем была главная трудность?

— На пожаре было труднее и страшнее. Вода — моя стихия. Я знал, как поступать даже тогда, когда спасенный конвульсивно цеплялся за меня под водой мертвой хваткой. Пожар — дело другое. Я почти ничего не знал о методах борьбы с огнем и все время боялся ошибиться.

— Мог ли ты вообще остаться при этом в стороне?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.