«Появившаяся накануне последней решающей сессии Комитета по премиям, статья эта, — продолжает Лакшин, — была знаком того, какое решение ожидается. И тем не менее на заседаниях разгорелась острая борьба. Твардовский несколько раз брал слово, и к его горячей убежденности и ясной логике прислушивались многие. Чтобы переломить настроение Комитета, С. П. Павлов, тогдашний первый секретарь ЦК ВЛКСМ, сказал в своей речи, что Солженицын сидел в лагере за уголовное преступление. «Это ложь!» — крикнул из зала Твардовский.

<...> На другой день на заседании Комитета Твардовский заявил, что у него в руках текст Определения военной коллегии Верховного суда СССР от

6 февраля 1957 года, реабилитирующего Солженицына, обвиненного по политическим мотивам, за отсутствием состава преступления. «И все-таки интересно, что там написано», — не унимался Павлов».

Текст был зачитан. Вот выдержки из этого документа:

ВЕРХОВНЫЙ СУД СОЮЗА ССР ОПРЕДЕЛЕНИЕ № 4н — 083/56

Военная Коллегия Верховного Суда СССР в составе председательствующего советника юстиции Борисоглебского и членов — полковника юстиции Долотцева и Конева рассмотрела в заседании от 6 февраля 1956 г. Протест Главного военного прокурора на постановление Особого Совещания при НКВД СССР от

7 июля 1945 г., на основании которого по статьям 58-10, ч. 2 и 58-11 УК РСФСР был заключен в ИТЛ сроком на 8 лет Солженицын Александр Исаевич, рождения 1918 года, уроженец г. Кисловодска, с высшим образованием; до ареста являлся командиром батареи, участвовал в боях против немецко-фашистских войск и был награжден орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды.

Заслушав доклад тов. Конева и заявление зам. Главного военного прокурора, полковника юстиции Терехова, полагавшего протест удовлетворить, установила: Солженицыну вменялось в вину то, что с 1940 г. и до дня ареста среди своих знакомых проводил антисоветскую агитацию и предпринимал меры к созданию антисоветской организации. <...>.

Рассмотрев материалы дела и дополнительной проверки, соглашаясь с доводами, изложенными в протесте, и принимая во внимание, что в действиях Солженицына нет состава преступления и дело о нем подлежит прекращению за отсутствием состава преступления, Военная Коллегия Верховного Суда СССР

определила: постановление Особого Совещания НКВД СССР от 7 июля 1945 г. в отношении Солженицына Александра Исаевича ОТМЕНИТЬ и дело о нем за отсутствием состава преступления на основании ст. 4, п. 5 УПК РСФСР прекратить.

Подлинное за надлежащими подписями.

С подлинным верно: ст. офицер Военной Коллегии майор (Дегтярев).

Рассказывают, что, выслушав документ, Павлов попытался неловко пошутить: «Я пригвожден...», при этом он покраснел «то ли от неловкости, то ли от негодования». И тем не менее — «Под откровенным давлением Е. А. Фурцевой и Л. Ф. Ильичева Комитет в результате проголосовал против присуждения премии Солженицыну».

«Не знаю, — продолжает В. Лакшин, — отдавал ли себе отчет Хрущев, что в тот час произошла проба политических сил и многое потерял он сам. <...> С каждым днем литературная судьба Солженицына на родине складывалась все труднее. Книг его не печатали, о нем распространялись самые нелепые слухи, как о полицае и пособнике оккупантов в войну, и не давали печатно их опровергнуть. После падения Хрущева осенью 1964 года над именем Солженицына стала сгущаться пелена крамольности, полузапретности...»

А что же он?

«Я верил, что лучшие времена будут и даже суждено мне до них дожить, что еще наступит время полной публичности. А пока я избирал себе путь многолетнего молчания и скрытого труда. <...> Всю зиму 64/65 гг. работа шла хорошо, полным ходом я писал «Архипелаг», материала от зэков теперь избывало. <...> Гонений мне как будто не добавилось. Как заткнули мне глотку при Хрущеве, так уже не дотыкали плотней.

И я опять распустился, жил как неугрожаемый: затевал переезд в Обнинск, близ него купил чудесную летнюю дачку на р. Истье у села Рождества. Разрывался писать и «Архипелаг» и начинать «Р-17».

Дальнейших событий в несколько строк не вложить, не сказав, что 11 сентября на квартирах друзей Солженицына арестованы были роман «0 круге первом», пьесы «Пир победителей», «Республика труда», лагерные стихи...

А в недалеких от тех событий временах в Ленинграде Д. Гранин задал вопрос: «Правда ли, что у Солженицына отобрали роман?»

«Роман? Нет, не брали. Да он нам и не жаловался. Там был какой-то роман «В круге первом», но неизвестно чей» (На титульном листе — моя фамилия.)». <...>

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.